Часть I

      Однако прежде чем говорить о том, как повлияло на архитектуру Пензы наделение ее новыми административными функциями, хотелось бы внести ясность в терминологию, а именно – в значение слова «наместничество». К сожалению, такое фундаментальное справочное краеведческое издание как «Пензенская энциклопедия» трактует это слово слишком упрощенно, просто как «административно-территориальная единица, введенная Екатериной II в 1775 г.» (3), и первым наместником там указан И. А. Ступишин, являвшийся на самом деле правителем Пензенского наместничества, то есть губернатором. О первом пензенском генерал-губернаторе, как и о последующих, в книге вообще ничего не сказано. Обходит молчанием эту должность и статья «Наместническое правление», где говорится, что во главе наместничества стоит правитель (4), хотя в «Учреждениях для управления губерний» председателем наместнического правления значится генерал-губернатор, то есть наместник, вместе с которым в заседаниях правления принимают участие губернатор и два губернских советника (5). Понятно, что непосредственное управление наместничеством, удаленным от постоянного проживания генерал-губернатора, осуществлял правитель наместничества, но хотя бы упомянуть о высшем должностном лице наместничества, пусть во многом и номинальном, стоило бы, тем более что в «Учреждениях для управления губерний» записано:

«Для управления же губернии или наместничества полагается государев наместник или генерал-губернатор» (6).

В «Толковом словаре русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведова наместничество означает «административное объединение из двух или трех губерний», главой которого является наместник, что вообще лишает смысла термин типа «Пензенское наместничество» (7). Правильно характеризует созданную административную структуру О. М. Савин в своей книге «Исполняя законы России…»:

«7 ноября 1775 года Екатерина II подписала указ «Учреждения для управления губерний Всероссийской империи». Согласно ему, вместо провинций создавались наместничества во главе с правителем, подчиненным генерал-губернатору (власть последнего распространялась на 2–3 наместничества, разделенных на уезды)» (8).

     Первым правителем Пензенского наместничества стал генерал-майор Иван Алексеевич Ступишин, прослуживший в этой должности более 15 лет – до 1796 года. Его с полным основанием можно назвать и первым пензенским губернатором, несмотря на то, что он возглавлял наместничество, а не губернию. Ф. Ф. Вигель в своих «Записках» так и говорит:

«Иван Алексеевич Ступишин открывал Пензенскую губернию, был первым в ней губернатором» (9).

Как видим, мемуарист здесь не делает разграничений даже между наместничеством и губернией. Встречается наименование Ступишина губернатором и в официальных бумагах (10).

     Как же трактовало этот момент законодательство? «Учреждения для управления губерний Всероссийской империи» допускали двоякое наименование правителя наместничества:

«Во время отлучки из наместничества государева наместника, правитель или губернатор отправляет свою должность по данным губернаторам наказам, и отправляет переписку с прилежащими к его губернии соседними внутренними и внешними провинциями» (11).

По правде говоря, для более четкого понимания, что «правитель наместничества» и «губернатор» в данном случае являются синонимами, в этой цитате перед союзом или должна стоять запятая. И то, что здесь должен присутствовать пояснительный союз, требующий запятой, а не разделительный, говорит само название приведенной выше статьи закона, которое гласит: «О правителе, или губернаторе» (12), то есть запятая в данном случае свидетельствует о тождественности этих понятий.

     Теперь вернемся к определению генерал-губернатора:

«Для управления же губернии или наместничества полагается государев наместник или генерал-губернатор».

Если бы речь шла о разных понятиях, то логичнее было бы написание слов в другой последовательности:

«Для управления же губернии или наместничества полагается генерал-губернатор или государев наместник».

То же касается и определения губернатора, о котором в примерном штате губернии говорится:

«В губернии или наместничестве учреждается правитель наместничества или губернатор» (13).

Поэтому, думается, вполне правомерно наместника называть генерал-губернатором, а правителя наместничества – губернатором. Во всяком случае, это более оправдано, нежели сейчас называть главу области губернатором. 

     В статье В. Н. Алексеева «Граф Роман Воронцов», опубликованной в первом сборнике Воронцовского общества, говорится, что согласно Екатерининского учреждения о губерниях во главе каждой из них назначался или наместник, или генерал-губернатор, а «поскольку власть наместника и генерал-губернатора во многом совпадали, наместников стали назначать на две или даже три губернии» (14). Здесь же сказано, что граф Р. Л. Воронцов был назначен первым генерал-губернатором образованной в марте 1778 года Владимирской губернии. И дальше буквально следующее:

«В сентябре того же года образовалось Владимирское наместничество, включавшее в себя Владимирскую, Тамбовскую и Пензенскую губернии. Чуть позже, в 1779 и 1780 гг. соответственно, Тамбовская и Пензенская губернии были преобразованы в самостоятельные наместничества» (15). Это не совсем верно.

     Действительно, 2 марта 1778 года вышел указ об учреждении вновь Владимирской губернии, в которую определили генерал-губернатором генерала графа Романа Воронцова (16). Назначенный главой вновь образованной губернии, он, тем не менее, уже получает должность генерал-губернатора — в связи с запланированным учреждением подотчетных ему наместничеств. 1 сентября 1778 года вместо Владимирской губернии было образовано Владимирское наместничество из 14 уездов (17). 16 сентября 1779 года вышел указ «О составлении Тамбовского наместничества из 15 уездов», согласно которому Владимирскому и Тамбовскому генерал-губернатору графу Воронцову предписывалось вместо существовавшей Тамбовской губернии составить Тамбовское наместничество (18). То есть, как видим, обе губернии начинают называться наместничествами в результате образования усложненной административной структуры с подчиненностью двух губерний одному лицу. В указе от 4 февраля 1780 года Роман Ларионович Воронцов называется уже Владимирским, Тамбовским и Пензенским генерал-губернатором, хотя ни Пензенской губернии, ни Пензенского наместничества тогда не существовало (19).

     И всё-таки, если вдаваться в нюансы, определенное различие в наименованиях «генерал-губернатора» и «наместника» существует. В подчинении генерал-губернатора, как мы уже видели, могла одновременно находиться и губерния, которую предстояло преобразовать в наместничество, и уже образованное наместничество, и территориальная единица, которую (на базе прежней провинции) только еще ему предстояло превратить в наместничество. А наместником генерал-губернатор становился только по мере образования того или иного наместничества. То есть Роман Илларионович Воронцов был Владимирским, Тамбовским и Пензенским генерал-губернатором и одновременно — главой каждого в отдельности наместничества, то есть государевым наместником Владимирским, наместником Тамбовским и наместником Пензенским.

     Поэтому наличие или отсутствие запятой перед союзом или в статьях Екатерининских учреждений, от которой зависит их истинный смысл, не может являться решающим аргументом в вопросе о различии понятий «генерал-губернатор» — «наместник» и «губернатор» — «правитель наместничества»: всё зависит от конкретного случая и угла зрения на данную проблему. Ну, действительно, насколько принципиально будет вчерашнего губернатора называть правителем наместничества, образованного из подведомственной ему ранее губернии? В глазах всех он всё так же останется губернатором. И, тем не менее, на примере нашей области хотелось бы показать абсурдность решения местной администрации, которое стало возможным во многом из-за таких нечеткостей в формулировке статей законодательного акта.   

     В 2001 году из конъюнктурных соображений, связанных с дополнительным финансированием, правительство Пензенской области устроила фиктивное празднование 200-летия Пензенской губернии. Поводом для торжеств стало следующее обстоятельство. 12 декабря 1796 года Пензенское наместничество было переименовано в губернию, что было связано с ликвидацией ее подчиненности генерал-губернатору (наместнику), в результате чего правитель наместничества действительный статский советник Михаил Яковлевич Гедеонов стал официально называться губернатором. 5 марта 1797 года Пензенскую губернию упразднили, разделив ее территорию между соседними губерниями, но через четыре с половиной года — 9 сентября 1801 года она была вновь восстановлена в своих правах (20). Эта дата, к сожалению, и стала точкой отсчета для определения возраста Пензенской губернии. При этом была отброшена не только официальная дата ее образования (из наместничества) — 1796 год, но и «спорная» дата — 1780 год (образования Пензенского наместничества), хотя здесь речь идет фактически об одной и той же территориальной единице. Тем самым Пензенскую губернию, в отличие от других регионов, где стремятся себя «состарить», «омолодили» на целых 20 лет.

* * *

Часть II

     В мае 1780 года генерал-губернатор Воронцов побывал в Пензе (21), чтобы познакомиться с будущим Пензенским наместничеством, которое, как уже говорилось, было образовано 15 сентября 1780 года в составе 13 уездов:

Пензенского, Саранского, Верхне-Ломовского, Нижне-Ломовского, Керенского, Наровчатского, Троицкого, Краснослободского, Инсарского, Чембарского, Мокшанского, Городищенского и Шишкеевского,

а 17 сентября был утвержден и штат Пензенского наместничества (22).  

     В отношении открытия Пензенского наместничества и его подчиненности в первый момент своего существования в краеведческой литературе существует досадная неточность. А. В. Тюстин в статье «Пензенские губернаторы» в книге «Губернский город Пенза на рубеже XIX–XX веков» и в других изданиях пишет:

«Впервые Пенза получила статус административного центра 31 декабря 1780 г. (заметим, что такой статус был уже дан указом от 15 сентября 1780 г. – А. Д.), когда было открыто Пензенское наместничество, подчиненное Казанскому генерал-губернатору» (23).

     Конкретизируя процесс открытия Пензенского наместничества, О. М. Савин в книге «Исполняя законы России…» говорит:

«Торжественное открытие состоялось 31 декабря. Наместничество вместе с Казанским, Симбирским и Вятским подчинялось  князю Платону Степановичу Мещерскому, который и открыл его» (24).

То же самое он повторяет и в книге «Императоры и губернаторы» (25). Скорее всего, эта ошибка перекочевала сюда из «Справочной книги Пензенской губернии на 1899 год» (26). Однако в Государственном архиве Пензенской области существует целое дело, посвященное открытию Пензенского наместничества, из которого явствует, что открывал его, то есть наместническое правление и присутственные места, Пензенский генерал-губернатор Роман Ларионович Воронцов.

     Так, рапорт из Пензенского наместнического правления в Правительствующий Сенат гласит:

«Во исполнение именного Ее Императорского Величества состоявшегося прошлого 1780 года сентября 15 дня Высочайшего указа, данного Его сиятельству высокопревосходительному генерал-аншефу сенатору действительному камергеру и кавалеру Тамбовскому и Пензенскому генерал-губернатору Роману Ларионовичу Воронцову, Пензенское наместническое правление и в губернском городе присутственные места, на основании Высочайших Ее Императорского Величества изданных 1775 года ноября в 7 день Учреждений для управления губерний Всероссийской империи, при присутствии Его сиятельства минувшего декабря 31 числа 780 года открыты и присутственные места в правление дел вступили. А для такого ж открытия по городам отправиться имеет здешнего наместничества правитель генерал-майор Ступишин и другие палатские председатели и советники…» (27).

В рапорте верхнего земского суда 1-го департамента в Пензенское наместническое правление говорится:

«Сей департамент в присутствии Его высокографского сиятельства господина генерал-аншефа сенатора Ее Императорского Величества действительного камергера Владимирского, Тамбовского и Пензенского наместничеств генерал-губернатора разных орденов кавалера графа Романа Ларионовича Воронцова по окроплении святой водой Тамбовской епархии Нижеломовского Богородицкого монастыря архимандритом Иоанникием минувшего декабря 31 дня 1780 года открыт и присутствующие в заседание вступили» (28).

 То же следует из рапортов других вновь образованных учреждений.

     4 февраля 1781 года Пензенское наместническое правление сообщало во Владимирское наместническое правление:

«Во исполнение именного Ее Императорского Величества Высочайшего указа, данного прошлого 1780 года сентября в 15 день Правительствующему Сенату, по избранию на основании Высочайшего Учреждения судий и предводителей все положенные по штату присутственные места как в губернском городе Пензе, так и в уездных двенадцати городах открыты…» (29).

     13 июня 1781 года в соответствии с новым расписанием губерний Р. И. Воронцов становится Владимирским и Костромским генерал-губернатором, а Пензенское наместничество, как уже говорилось, отходит в ведомство Казанского генерал-губернатора князя Мещерского, ставшего после этого и Пензенским наместником (30). Указ из Правительствующего Сената, в котором говорилось

«о бытии Казанской и Пензенской губерниям (выделено мной. – А. Д.) под управлением Его сиятельства господина генерал-поручика и кавалера князя Платона Степановича Мещерского»,

был получен Пензенским наместническим правлением 12 июля 1781 года, а 21 июля от нового Пензенского генерал-губернатора пришел запрос в наместническое правление о доставлении ему в Казань

«учиненных сему наместничеству карт с отделением в другие наместничества частей, также с разделением на 13 уездов и городовых планов по объяснению по оным и многих о состоянии здешней губернии ведомостей» (31). 

* * *

Часть III

     О том, какой была Пенза за 20 лет до открытия наместничества, свидетельствует гравюра Михаила Ивановича Махаева, изготовленная с рисунка подполковника Александра Ивановича Свечина, сделанного им в 1764 году во время посещения нашего города (32),

 Вид Пензы с северо-востока. Гравюра П. Т. Балабина с рисунка М. И. Махаева, сделанного по рисунку А. И. Свечина 1760-е гг.

а также составленное Свечиным описание, где о центральной части Пензы сказано так:

«городовое укрепление сделано стоячее, наподобие острога, из весьма толстого дубового деревья, по углам и в середине оного 7 башен, сделанные по тогдашнему обыкновению, коего во окружении 413 сажень и 1 аршин, около оного ров ширины не меньше 5-ти, а глубиной 2-х сажень» (33).

Сам город он характеризует следующим образом:

«всё сего города поселение и ситуация места виду весёлого и приятного, по высоте оного и здоровое; улицы пред прочими прямые и не узкие, по скатости оных во время дождей и не грязные» (34).

На других приезжих Пенза того времени производила также благоприятное впечатление. Академик П.-С. Паллас, посетивший ее в сентябре 1768 года, писал:

«Сей город хотя и умеренно выстроен, однако по своему положению на высоком, подле Суры, месте и по множеству церквей имеет вид изрядный» (35).

Ему вторит академик И.-П. Фальк, побывавший в Пензе в 1769 году:

«Город прекрасный; в нем 9 каменных и 3 деревянные церкви, 1 мужской и 1 женский монастырь и много хороших частных домов» (36).

Князь Александр Борисович Куракин, 1800 г. Портрет работы Людвига Гуттенбруна. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.Такую же характеристику дает Пензе спустя 15 лет – в 1786 году – князь Александр Борисович Куракин:

«Сей губернский город… расположен на немалой горе, так что строение его, почти всё на косогоре расположенное, заключающее в себе немалое число каменных домов, представляет весьма приятное с Суры зрелище. Удовольствие, ощущаемое при сем воззрении, было для путешественников непреложным предвестником всех веселостей, в городе их ожидавших» (37).

     Особую прелесть городу придавали церкви, компактно расположенные на вершине холма — на территории крепости и близ нее: соборный храм в честь Всемилостивого Спаса, надвратная церковь, сломанная к моменту открытия наместничества, Никольская церковь, Тихвинская и Преображенская церкви Спасо-Преображенского мужского монастыря и Троицкая церковь с колокольней Троицкого женского монастыря. В других частях города размещались приходские деревянные церкви: на юге, в Стародрагунской слободе — Покровская и Петропавловская, в Пешей слободе — Михайло-Архангельская и Введенская; к северу от крепости, в нижней части города, располагалась Духосошественская (она же Рождественская) церковь, а еще ниже – Михайло-Архангельская или Предтеченская (в Новодрагунской слободе), Воскресенская и Михайло-Архангельская (в Черкасской слободе).

     Ко времени генерал-губернаторства Р. И. Воронцова облик Пензы несколько изменился, обогатившись силуэтами вновь построенных каменных храмов. В южной части города в 1765 году на месте одной из деревянных церквей Стародрагунской слободы была сооружена каменная Покровская церковь (ее можно уже видеть на гравюре) (38). В 1767 г. вместо двух деревянных церквей Пешей слободы возведена Введенская церковь (39), а в 1770-х годах взамен деревянной была выстроена каменная Рождественская церковь (40). В 1770 году в Пензе произошел пожар, которым, как пишет в своих «Записках о городе Пензе» Г. И. Мешков, была истреблена Троицкая улица и расположенная на ней женская обитель, так что ее колокольню пришлось разобрать до основания и выстроить вновь. В ней, как и раньше, устроили церковь преподобного Александра Свирского, но произошло это уже после открытия наместничества – в 1782 году (41).

     К этому времени исчезли также и крепостные стены с башнями. Еще в 1770-х годах в «Географическом описании города Пензы с уездом» отмечалась ветхость бывших крепостных сооружений:

«Город Пенза… огорожен деревянною стеною с башнями и с земляным валом, который ныне и с башнями от ветхости почти обвалился весь, окружностию и со рвом 520 сажен, и ров почти совсем зарос» (42).

В описании Пензы 1783 года об остатках крепости говорится таким образом:

«четвероугольный небольшой замок, обнесенный насыпанным земляным валом и обрытый сухим рвом, которого ныне остался один вид» (43).

     С открытием наместничества в Пензе развернулось строительство казенных зданий, так как образовалось большое число новых учреждений, под размещение которых требовались помещения. Поэтому сразу же встал вопрос о строительстве зданий для присутственных мест (так назывались раньше государственные учреждения), а также дома для губернатора. Учитывая срочную необходимость в этих зданиях, их вначале построили деревянными. В 1780 году, накануне открытия Пензенского наместничества, в юго-восточном углу бывшей крепости на месте домов соборного причта был построен деревянный генерал-губернаторский дом со всеми принадлежащими к нему службами, а напротив, в юго-западном углу, – здание для присутственных мест в три связи, из коих в первой разместились наместнической правление, казенная палата и приказ общественного призрения; во второй – уголовная и гражданская палаты, два департамента верхнего земского суда и совестной суд; в третьей – два департамента губернского магистрата, верхняя и нижняя расправы, уездный и нижний земский суд, дворянская опека и уездное казначейство. В северо-западном углу размещалась каменная палата для хранения денежной казны, сооруженная еще в 1758 году. Напротив нее, уже за пределами крепости, находилась каменная питейная контора с казенным винным выходом, построенная в 1751 году. В 1781 году за пределами крепости соорудили деревянные корпуса для смирительного и рабочего домов, а в следующем году – больничный и призрительный дома (44). 

     Одновременно активизировалось и жилищное строительство, связанное с наделением усадебными участками чиновников вновь образованных учреждений. Так, в 1781 году был отведен участок на выгоне близ земляного вала по Петровской дороге советнику уголовного суда Пензенской наместнической палаты Егору Михайловичу Жедринскому, а «на самой вершине горы к лесу, называемому Засека» – экономии директору Пензенской казенной палаты Путятину, председателю губернского магистрата Никанору Ознобишину и прокурору верхней расправы Федору Михайловичу Мартынову (45). 

     На 1781 год в Пензе имелось 11 каменных храмов, в том числе 2 монастыря — мужской и женский, и две деревянных церкви, 1788 домов, из них 122 дома благородного дворянства и 82 купеческих (46). Правда, в топографическом описании Пензенского наместничества, составленном в 1784 году в ходе генерального межевания, значится другое количество жилых зданий:

«обывательских домов каменных – 3, деревянных, выстроенных сходно с правилами архитектуры, – 20, прочее ж обывательское строение – 1674 двора, строенное по простому старинному манеру» (47).

Возможно, что здесь понятия «дом» и «двор» расходятся. К заведениям торгово-промышленного назначения относились 5 мыльных заводов, 5 кожевенных и 15 кирпичных, 55 лавок, 2 пильные и 2 мучные мельницы (48). К этому времени в Пензе были построены еще две каменные церкви – в 1783 году Боголюбская кладбищенская, а в 1784 году Вознесенская кладбищенская (49). 

     Спешное строительство генерал-губернаторского дома и присутственных мест привело к тому, что уже в 1782 году правящему архитекторскую должность асессору гражданской палаты Ивану Михайловичу Захарову было поручено освидетельствовать все казенные строения из-за открывшихся в них непорядках, в частности, отмечалось, что

«в палате гражданского суда в судейской комнате потолки от поверхной тягости внутрь упали, в прочих же местах видны опасности» (50).

В отношении генерал-губернаторского дома говорилось, что

«в доме же том час от часу не только во многих местах видны совершенные опасности, но тронная ежечасно грозит падением» (51).

Захарову было поручено составить проект на постройку каменных присутственных мест, но ему не хватило профессионального мастерства, чтобы придать административным зданиям облик, соответствующий статусу Пензы как губернского центра. Поэтому проекты двух корпусов присутственных мест выполнил нижегородский губернский архитектор Яков Ананьевич Ананьин. Это было вполне естественно, поскольку в 1783 году  Пензенское наместничество было переподчинено правящему должность Нижегородского генерал-губернатора генерал-поручику Ивану Михайловичу Ребиндеру, управлявшему им до самой своей смерти (до 1792 года). 6 февраля 1784 года он предложил Пензенской казенной палате начать строительство каменного дома для проживания пензенского губернатора (правителя наместничества) Ступишина, занимавшего обывательский дом. Здесь же предполагалось пребывать и самому наместнику (генерал-губернатору) в его кратковременные приезды в Пензу. Наместнический (он же губернаторский) дом был построен в 1788 году на месте, где в былые времена в крепости располагался воеводский двор. Он стал самым представительным зданием в Пензе, как это и подобает дому первого лица губернии (52).

Губернаторский (наместнический) дом до 1799 г. 5 марта 1797 года Пензенская губерния, образованная за полгода до того вместо Пензенского наместничества, была ликвидирована и Пенза стала уездным городом Саратовской губернии. Здания, занимаемые присутственными местами и губернатором, освободились. Этим обстоятельством воспользовался первый епископ вновь учрежденной 16 октября 1799 года Саратовской епархии Гаий (Такаов). Не найдя себе в губернском городе Саратове подходящего помещения, он перевел свою кафедру в ставшую уездным центром Пензу и занял пустующий губернаторский (наместнический) дом, который с тех пор стал называться архиерейским.

     6 октября 1785 года был утвержден генеральный план г. Пензы, который предусматривал дальнейшее развитие планировки города уже на регулярной основе. Началось геометрическое спрямление сетки улиц, в результате чего живописно сбегающие в соответствии с рельефом местности улочки Пензы стала приобретать более строгие черты, но расположение нашего города на холме сохранило общую привлекательность Пензы, что еще не раз воспевалось приезжими знаменитостями и в последующие годы. Так, побывавший в 1838 году в Пензе писатель, член Российской академии Павел Иванович Сумароков в своей книге «Прогулка по 12-ти губерниям…» писал:

«Улицы прямые, почти все гористые, везде то восходить, то спускаться надлежит… Хотя каменного строения мало, но щеголеватые наружности деревянных [построек], чистота, приятное местоположение придают городу веселость и красу» (53).

Это можно было бы сказать о нашем городе и сейчас, если бы новое время не вторглось так решительно в старую застройку, от которой сейчас мало уже что осталось. А без нее это уже совсем не та Пенза…

Примечания

     ПРИМЕЧАНИЯ:

     1. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1 (ПСЗ-1). СПб. 1830. Т. 20. № 15061. С. 987.

     2. ПСЗ-1. Т. 21. № 15171. C. 135–136.

     3. Пензенская энциклопедия. М. 2001. С. 370–371.

     4. Пензенская энциклопедия. М. 2001. С. 370.

     5. Российское законодательство Х–ХХ веков: Законодательство периода расцвета абсолютизма. Т. 5. М. 1987. С. 184.

     6. Там же. С. 170.

     7. С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведов. Толковый словарь русского языка. 4-е изд. М. 1999. С. 386.

     8. О. М. Савин. «Исполняя законы России…» П. 2004. С. 16.

     9. Цит. по: Тюстин А. В. Пензенские губернаторы // Губернский город Пенза на рубеже XIX–XX веков. П. 2001. С. 20.

     10. В особых протоколах Пензенского наместнического правления майской трети 1784 года говорится о том, что на частной квартире проживал «по неотделке генерал-губернаторского дому сам губернатор» (ГАПО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 69. Л. 51).

     11. Российское законодательство Х–ХХ веков: Законодательство периода расцвета абсолютизма. Т. 5. М. 1987. С. 186.

     12. Там же.

     13. Там же. С. 170.

     14. Воронцовы – два века в истории России: Материалы научной конференции. Владимир. 1992. С. 23.

     15. Там же.

     16. ПСЗ-1. Т. 20. № 14714. С. 598.

     17. ПСЗ-1. Т. 20. № 14787. С. 742.

     18. ПСЗ-1. Т. 20. № 14917. С. 866–867.

     19. ПСЗ-1. Т. 20. № 14984. С. 916–917.

     20. Пензенский край. XVII в. – 1917 г. Саратов. 1980. С. 3.

     21. О. М. Савин. «Исполняя законы России…» П. 2004. С. 17; О. М. Савин. Императоры и губернаторы. П. 2006. С. 36.

     22. ПСЗ-1. Т. 20. № 15061, 15063. С. 987, 988.

     23. Тюстин А. В. Пензенские губернаторы // Губернский город Пенза на рубеже XIX–XX веков. П. 2001. С. 20; Тюстин А. В. Пензенские губернаторы // Золотая летопись Пензенского края. Минск. 2007. С. 68.

     24. О. М. Савин. «Исполняя законы России…» П. 2004. С. 18.

     25. О. М. Савин. «Императоры и губернаторы». П. 2006. С. 36.

     26. Справочная книга Пензенской губернии на 1899 г. / Сост. В. П. Попов. П. 1899. С. 77.

     27. ГАПО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 3. Л. 7.

     28. Там же. Л. 12.

     29. Там же. Л. 113.

     30. ПСЗ-1. Т. 21. № 15171. С. 135–136.

     31. ГАПО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 7. Л. 272.

     32. РГАДА. Ф. 192. Оп. 1. Д. 3.

     33. Труды Пензенской ученой архивной комиссии. Кн. II. Ч. II. Пенза. 1904. С. 73.

     34. Там же. С. 36.

     35. Там же. С. 38.

     36. Там же. С. 39.

     37. Там же. С. 40.

     38. Во многих документах время постройки каменной Покровской церкви датируется 1765 годом. Основанием для этого служит упоминание о храмозданном кресте с надписью об освящении Покровской церкви 1 октября 1765 года («Пензенские епархиальные ведомости», 1878, № 7, с. 2). Однако в описании Пензенского наместничества 1784 года написано, что каменная церковь Покрова Богородицы с приделом построена в 1747 г. (РГАДА, ф. 181, оп. 1, д. 209, л. 8).

     39. По поводу времени постройки каменной Введенской церкви тоже имеются разночтения. В описании Пензенского наместничества указан 1777 год (РГАДА, ф. 181, оп. 1, д. 209, л. 8), а в «Пензенских епархиальных ведомостях» (1878, № 9, с. 18–19) – 1766-й, но тут же говорится, что в 1766 г. была лишь дана храмозданная грамота.

     40. В 1771 г. было велено деревянную Рождественскую церковь разобрать и вместо нее построить каменную Христорождественскую церковь с приделами во имя Рождества Божией Матери и во имя святителя Петра, митрополита Московского. Она была построена в 1777 г., а впоследствии распространена и по главному престолу названа Духосошественской («Пензенские епархиальные ведомости», 1877, № 20, с. 18–20).

     41. Мешков Г. Записки о городе Пензе. Казань. 1871. С. 85–86; РГАДА. Ф. 181. Оп.1. Д. 209. Л. 7 об.

     42. ГАПО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 14. Л.18.

     43. Пензенский краеведческий музей. Научный архив. В-906 – копия из РГИА (ф. 1355, д. 1070, л. 1).

     44. РГАДА. Ф. 181. Оп. 1. Д. 209. Л. 8–8 об.

     45. ГАПО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 1. Л. 342–343 об.; Д. 7. Л. 30, 131, 173–174.

     46. ГАПО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 14. Л. 4–5.

     47. РГАДА. Ф. 181. Оп. 1. Д. 209. Л. 8 об.; РГВИА. Ф. ВУА. Д. 18912, Л. 10 об. – 11.

     48. РГАДА. Ф. 181. Оп. 1. Д. 209. Л. 8 об.; РГВИА, Ф. ВУА, Д. 18912, Л. 11 (здесь пропущено упоминание о кожевенных заводах).

     49. РГАДА. Ф. 181. Оп. 1. Д. 209. Л. 8 об.; РГВИА. Ф. ВУА. Д. 18912, Л. 10.

     50. ГАПО, ф.2, Оп.1, Д. 29.

     51. Там же.

     52. Дворжанский А. И. Соборная площадь // Губернский город Пенза на рубеже XIX–XX веков / Сост. С. И. Щукин. П., 2001. С. 106.

     53. Цит. по: Факты. События. Свершения: К 325-летию города Пензы. Саратов. 1988. С. 28–29.