5

— 5 —

 ...Осенью 1905 г. Министерство Внутреннихъ Дѣлъ командировало меня въ Пензенскую губернiю для постановки тамъ серьезной продовольственной компанiи по случаю почти полнаго неурожая озимыхъ и яровыхъ хлѣбовъ. Дѣло это мнѣ было хорошо знакомо, такъ какъ я тогда состоялъ непремѣннымъ членомъ Новгородскаго Губернскаго Присутствiя, а начало девяностыхъ годовъ было крайне неблагопрiятно для нашей губернiи въ смыслѣ урожая, такъ что Правительство принуждено было ассигновать болѣе 6 миллiоновъ рублей на сѣменную и продовольственную помощь и выполненiе работы оказанiя помощи лежало на мнѣ.

Командировка въ Пензу была очень трудна. Дѣло было неправильно поставлено съ самаго начала. Губернское Присутствiе не пожелало взять въ свои руки заготовку хлѣба, а передало ее Уѣзднымъ Съѣздамъ. Такимъ образомъ, на рынкѣ вмѣсто одного покупателя отъ губернiи являлось цѣлыхъ 11, дѣйствовавшихъ не только безъ всякаго между собой соглашенiя, а напротивъ того перебивавшихъ другъ у друга партiи зерна. Каждому хотѣлось, какъ можно скорѣе обезпечить свой уѣздъ и закончить хлопотливое дѣло развозки купленнаго хлѣба на мѣста, гдѣ уже ощущалась острая нужда. Никакого плана выполненiя этой весьма сложной работы не было сдѣлано: не распредѣлено населенiе по станцiямъ желѣзной дороги для получки зерна, не приготовлено помѣщенiе для храненiя закупленныхъ запасовъ, не организована выставка подводъ и т. п. Отдѣльныя партiи, купленныя въ силу соревнованiя по очень повышенной цѣнѣ, прибывали на станцiи и только тогда принимались думать, что-же съ ними дѣлать, какъ ихъ приблизить къ населенiю. Отсюда простой вагоновъ, несообразная плата за помѣщенiя для храненiя и вывозку, полная неосвѣдомленность Губернскаго Присутствiя о томъ, что дѣлается на мѣстахъ. Такимъ образомъ, прежде всего надо было выработать планъ компании во всѣхъ подробностяхъ и взять всю заготовку въ одни руки самого Присутствiя. Я выработалъ такой подробный планъ, посвятилъ въ него мѣстнаго непремѣннаго члена князя Кугушева и отъ нашего общаго имени внесъ его на разсмотрѣнiе Губ. Прис. Признаюсь, я очень безпокоился, приметъ-ли его Присутствiе. Вѣдь этотъ мой докладъ представлялъ собою въ сущности осужденiе всего того, что Присутствiемъ уже было сдѣлано, и указывался совершенно иной путь. И предлагалось это не какимъ-либо авторитетомъ, съ которымъ спорить не приходится, а непремѣннымъ членомъ чужой губернiи, не обладающимъ рѣшающей властью. Сверхъ всякаго чаянiя, планъ былъ принятъ полностью и не только не было сдѣлано возраженiй,

Читать далле
Подняться к началу

6

— 6 —

а по окончанiи засѣданiя членъ Губернской Земской Управы В. В. Вырубовъ, очень пнтересовавшiйся дѣломъ помощи населенiю, любезно заявилъ мнѣ:

«мы никогда еще здѣсь не слышали такого обстоятельнаго доклада и не привыкли дѣйствовать по заранѣе продуманному плану».

Слѣдующей задачей явилось возможное исправленiе рынка. Безсистемная закупка страшно взвинтила цѣны и поставщики, конечно, стремились всячески удержать этотъ несуразный ихъ уровень. Еще въ Петроградѣ мнѣ говорилъ А. А. Павловъ, помощникъ управляющаго земскимъ отдѣломъ по продовольственной части, что Пенза покупаетъ хлѣбъ неслыханно дорого и что это грозитъ общимъ поднятiемъ цѣнъ на рынкѣ. Если пока такая неумѣлая покупка широко не отразилась, то только благодаря тому, что Пензенское Присутствiе закупало рожь внутри губернiи и къ внѣшнимъ рынкамъ почти не обращалось. А потому я просилъ Павлова прiостановить телеграммой дальнѣйшую закупку впредь до моего прiѣзда. въ Пензу, что имъ и было сейчасъ-же сдѣлано.

Мнѣ были извѣстны многiе поставщики хлѣба въ Москвѣ, Рыбинскѣ, Центральной Россiи. Еще изъ Петрограда я имъ телеграфировалъ предложенiе поставить хлѣбъ и назначить цѣны на него. Прiѣхавъ въ Пензу, я засталъ цѣлую кучу телеграммъ съ предложенiемъ зерна изъ разнообразныхъ районовъ Россш, при чемъ эти предложенiя исходили не только отъ лицъ, къ которымъ я обратился самъ, но и отъ цѣлаго ряда совершенно мнѣ не извѣстныхъ торговцевъ. Видимо, вѣсть о моей командировкѣ стала извѣстна въ кругу хлѣботорговцевъ, которые всегда были отлично освѣдомлены о томъ, что дѣлается въ Петроградѣ въ продовольственномъ отдѣлѣ и каковы тамъ предположенiя.

Всѣ эти телеграммы назначали очень повышенныя цѣны. Пока вырабатывался планъ кампанiи, я рѣшилъ ничего не покупать и отвѣчалъ на телеграммы предложенiемъ цѣны, существовавшей до искусственнаго ея взвинчиванiя. Я понималъ, что среди торговцевъ и комиссiонеровъ, преимущественно евреевъ, не могло быть твердой увѣренности, что имъ удастся сорвать несуразную цѣну: конкуренцiя для этого была вполнѣ достаточной. А съ другой стороны, перспектива лишиться поставки по выгодной цѣнѣ да къ тому-же за наличныя деньги, должна была заставлять спекулянтовъ призадуматься и ограничивать ихъ непомѣрные аппетиты. Надо было считаться съ тѣмъ обстоятельствомъ, что совершенно невозможно скрыть условiя покупки хлѣба. Сегодня вы купили партiю и завтра, какъ-бы тщательно ни скрывалась цѣна, она становилась общимъ достоянiемъ. Евреи удивительные мастера проникать въ такiя тайны: они подкупаютъ писарей, биржевыхъ маклеровъ, служащихъ нотарiусовъ, а главное — телеграфистовъ. А вѣдь сдѣлка покупокъ производится почти исключительно по телеграфу. Понятно поэтому, какъ важно было выдержать характеръ и не уступать даже тогда, когда разница спроса и предложенiя выражалась нѣсколъкими копѣйкими. Я не скупился на телеграммы и всѣмъ и каждому говорилъ, какую я предлагаю цѣну. Результаты такой выдержки немедленно сказались: Губернское Присутствiе и Съѣзды довели цѣну до 1 р. съ лишнимъ за пудъ ржи,

Читать далле
Подняться к началу

7

— 7 —

а черезъ недѣлю у меня уже были крупныя предложенiя по 65-70 коп. Къ сожалѣнiю, въ этомъ году рожь повсюду содержала большой % влажности, а слѣдовательно Сергей Алексеевич Хвостов, пензенский губернатор (1903-1906)была низкой натуры. Въ смыслѣ продовольствiя это небольшая бѣда: немножко труднѣе молоть зерно и хлѣбъ выходитъ чернѣе. Но когда ставится задача заготовить хлѣбъ до новаго урожая и приходится по этому хранить запасы и въ теплые мѣсяцы, являлась опасность, что сырая рожь можетъ загорѣться. Поэтому особенно важно было подумать о тщательномъ храненiи и провѣтриванiи. Въ то-же время мнѣ стало извѣстнымъ, что въ Сибири получился отличный урожай пшеницы и цѣны на нее стояли настолько низкiя, что при льготномъ тарифѣ было возможно доставить въ Пензу по цѣнѣ не дороже ржи. Я рѣшилъ этимъ воспользоваться, заручившись согласiемъ земскаго отдѣла. Я вполнѣ былъ хозяиномъ всего дѣла. Мѣстный губернаторъ С. А. Хвостовъ, хотя и относившiйся ко мнѣ нѣсколько сухо и, пожалуй, отчасти недоброжелательно, ему трудно было, конечно, забыть, что меня прислали исправить надѣланныя тутъ ошибки, по нисколько мнѣ не мѣшалъ и ходомъ дѣла мало интересовался.

Онъ былъ поглощенъ болѣе трудными задачами: броженiе среди крестьянъ, поддерживаемое открытой агитацiей, становилось все болѣе и болѣе грознымъ.

Всѣ противуправительственные элементы съ каждымъ днемъ дѣлались все смѣлѣе и смѣлѣе и не скрывали своего намѣренiя произвести государственный переворотъ, поджигая въ деревняхъ — неудовольствiе противъ помѣщиковъ и стремясь довести крестьянъ до аграрныхъ насилiй. А почва въ Пензенской губернiи была очень въ этомъ отношенiи благопрiятна: надѣлы крестьянъ были крайне малы, сплошь и рядомъ мужики сидѣли на дарственныхъ надѣлахъ и могли существовать лишь, арендуя землю у помѣщиковъ и уплачивая очень высокую плату до 18 р. за десятину. Непремѣнный членъ Губернскаго Присутствiя В. И. Потуловъ, очень умный и дѣльный человѣкъ, говорилъ мнѣ, что его считаютъ въ губернiи чуть не мечтателемъ-филантропомъ за то, что онъ не желаетъ своимъ мужикамъ повышать аренду свыше 12 руб. за десятину, когда могъ-бы получить и всѣ 18.

Съ этимъ наростающимъ броженiемъ приходилось бороться обычными ничтожными силами полицiи, ибо еще не была учреждена полицейская стража, а войскъ въ самой губернiи и въ смежныхъ съ нею не было вовсе. До присылки казаковъ, что случилось уже позднѣе, когда начались крестьянскiе погромы усадьбъ, борьба эта представлялась чрезвычайно трудной, и потому тѣмъ болѣе поглощала собою все вниманiе губернатора и страшно его нервировала. Ему было уже не до того, чтобы заниматься хозяйственными заботами.

Въ дальнѣйшемъ мнѣ уже не пришлось болѣе встрѣчаться съ С. А. Хвостовымъ, а потому здѣсь я разскажу со словъ его жены Анны Ивановны Хвостовой и пензяковъ о фатальной судьбѣ этого человѣка. Полицiймейстеромъ въ Пензѣ въ это время состоялъ, какъ говорили, дальнiй родственникъ Сергѣя Алексеевича, фамилiю его я забылъ. Это былъ бравый молодой человѣкъ, высо-

Читать далле
Подняться к началу

8

— 8 —

каго роста, широкоплечiй, кажется, довольно храбрый, но не отесанный и грубый субьектъ. Невидимому, онъ искренно думалъ, что хорошiй полицiймейстеръ, не баба, долженъ быть именно рѣзкимъ и грубымъ; а потому особенности эти проявлялъ съ сугубымъ стараньемъ. Его всѣ терпѣть не могли, а губернаторъ цѣня въ немъ преданность себѣ и храбрость, не вѣрилъ доходящимъ до него жалобамъ и приписывалъ ихъ такъ распространенному тогда фрондерству противъ всякой проявляющей себя правительственной власти.

Такое отношенiе создало и самому С. А. Xвостову кучу враговъ, не только въ политиканствующемъ лагерѣ, но и среди людей спокойныхъ и уравновѣшенныхъ. На миогочисленныхъ митингахъ про Хвостова и полицiймейстера разсказывали открыто самыя чудовищныя вещи, въ которыхъ, конечно, не было ни слова правды, но эти разсказы страшно взвинчивали молодежь и заставляли ее кипѣть пламенной ненавистью кѣ обоимъ.

Съ манифестомъ 17 октября митинги стали совершенно публичными. На одномъ изъ такихъ митинговъ, собранныхъ въ присутствiи чиновъ полицiи въ зимнемъ театрѣ, ораторы договорились прямо до открытой проповѣди ниспроверженiя существующаго государственнаго строя. Когда губернатору объ этомъ доложили, онъ приказалъ закрыть собранiе. Исполняя это приказанiе, полицiймейстеръ, конечно, наткнулся на цѣлый рядъ враждебныхъ ему выходокъ до грубаго оскорбленiя и прямого противодѣйствiя толпою. Какъ упорно разсказывали потомъ въ Пензѣ, полицiймейстеръ пустилъ въ ходъ силу и этимъ своимъ распоряженiемъ принесъ общую ненависть къ себѣ и губернатору довелъ до бѣлаго каленiя. Посыпались телеграммы въ Петроградъ, городская дума выбрала особыхъ уполномоченныхъ, которыхъ послала жаловаться на губернатора предсѣдателю Совѣта Министровъ. Въ революцioнныхъ же кружкахъ, въ которыхъ давали тонъ преимущественно неуравновѣшенные мальчишки, было рѣшено полицiймейстера и губернатора, «предать смертной казни».

Обoiя условiя такъ складывались, что повсюду въ Россiи участились террористическiя покушенiя, при чемъ сплошь и рядомъ авторы такихъ покушенiй при подневольномъ укрывательствѣ смертельно запуганнаго мирнаго населенiя ускользали изъ рукъ правосудiя.

Разумѣется, такая безнаказанность страшно окрыляла всѣ преступные элементы, и вотъ убiйство всякими способами становится совершенно ходовымъ средствомъ раздѣлаться съ людьми, которые имѣли несчастiе такъ или иначе не угодить гг. революцiонерамъ. При этомъ роли распредѣлялись совершенно опредѣленно: «свѣтлыя личности», нерѣдко весьма почтеннаго возраста и общественнаго положенiя, громили дѣятельность отдѣльныхъ чиновъ Правительственной власти въ расплодившихся повсюду «свободомыслящихъ» газетныхъ листкахъ, не останавливаясь часто передъ самой грубой клеветой и фантастическимъ измышленiемъ никогда не существовавшихъ фактовъ. Самое изложенiе велось такимъ пропитаннымъ страстной ненавистью тономъ, который захватывалъ и выводилъ изъ себя даже совершенно уравновѣшенныхъ

Читать далле
Подняться к началу

9

— 9 —

людей. Это называлось тогда «идейной борьбой», а на самомъ дѣлѣ было чистѣйшей, вполнѣ сознательный, какъ стали выражаться позднѣе, провокацiей убiйства. Зеленая молодежь, которая была прямо зачарована своей узурпирванной ролью «спасателей отечества», какъ губка, впитывала разлитый въ этихъ листкахъ ядъ, экзальтировалась до полной потери представленiя, что хорошо и что гнусно, и слѣпо шла на подвигъ «устраненiя» вредныхъ для народдыхъ интересовъ людей.

Въ короткое время въ Пензѣ былъ убитъ генералъ Лисовскiй, совершено покушенiе на ректора семинарiи, тяжко раненъ на подъѣздѣ своей квартиры директоръ учительской семинарiи Остроумовъ. Газетка «Черноземный Край», которую позднѣе стали называть за ея гнусность «Навознымъ Краемъ» вела особенно сильную агитацiю противъ губернатора Хвостова и полицiймейстера. Прямымъ послѣдствiемъ этого было то, что экзальтированный юноша нѣкiй Васильевъ однажды въ самомъ центрѣ города у губернаторскаго дома выстрѣломъ изъ револьвера въ спину полицiймейстера, уложилъ его на мѣстѣ и въ губернаторскiй домъ былъ принесенъ уже мертвый человѣкъ. Самъ Васильевъ на глазахъ дежурящей у губернаторскаго дома полицiи бѣжалъ и былъ спрятанъ въ первой встрѣченной квартирѣ одного частнаго лица, совершенно ему незнакомаго, куда онъ чуть не силой ворвался. Впослѣдствiи при поддержкѣ «свѣтлыхъ личностей» Васильевъ бѣжалъ въ Швейцарiю и проживалъ тамъ до 1907 года, пока не былъ выслѣженъ и выданъ русскому Правительству въ силу конвенцiи о выдачѣ уголовныхъ преступниковъ. Всѣмъ памятны громы, которые расточались революцiонной и прогрессивной печатью на голову Швейцарскихъ властей по поводу предполагаемой выдачи. Эта газетная кампанiя возымѣла извѣстное дѣйствiе на Союзный Совѣтъ, который обусловилъ выдачу Васильева требованiемъ преданiя его обычному, а не чрезвычайному суду. Такъ была спасена голова неврастеника-убiйцы.

С. А. Хвостову приходилось опасаться такой-же участи какъ и полицiймейстеру.

Жандармскiя власти, освѣдомляемыя за деньги тѣми-же «спасателями отечества», прямо требовали, чтобы онъ не выходилъ изъ губернаторскаго дома, не ручаясь внѣ его за безопасность. Вся прекрасная губернаторская усадьба обратилась въ какой-то военный лагерь, гдѣ всюду были разставлены часовые, не спускавшiе глазъ съ Хвостова при выходѣ его погулять въ саду. Бѣдная жена его, вся отдавшаяся своей многочисленной семьѣ и беззавѣтно привязанная къ мужу, потеряла сонъ и всякое самообладанiе. Когда губернатору нужно было выйти изъ дому, съ ней, говорятъ, дѣлались продолжительные обмороки и истерики и она чуть-ли не на колѣняхъ умоляла мужа пожалѣть дѣтей и отказаться отъ своего намѣренiя. Все это, конечно, производило свое дѣйствiе и чуть-ли не полгода С. А. Хвостовъ просидѣлъ узникомъ въ губернаторскомъ домѣ. Понимая ненормальность такого положенiя, онъ сталъ хлопотать черезъ своихъ влiятельныхъ братьевъ о переводѣ въ Петроградъ въ Совѣтъ Министра. Когда, состоялся этотъ переводъ и С. А. Хвостовъ при строгихъ предосторожностяхъ сѣлъ въ поѣздъ и оставилъ Пензу, онъ и вея его семья облегченно вздохнули: на-

Читать далле
Подняться к началу

10

— 10 —

конецъ-то кончилась такъ долго удручавшая ихъ смертельная опасность, не дававшая ни минуты покоя. Прiѣхавъ въ Петроградъ, Сергѣй Алекcѣевичъ взялъ заграничный отпускъ полѣчиться. Нанявъ квартиру и собираясь вечеромъ уѣхать съ поѣздомъ въ разрѣшенный отпускъ, онъ порѣшилъ откланяться министру П. А. Столыпину и надѣвъ мундиръ, поѣхалъ на министерскую дачу на Аптекарскомъ островѣ. Въ этотъ день произошло извѣстное покушенiе на Столыпина и С. А. Хвостовъ сталъ одной изъ многочисленныхъ жертвъ его, былъ перевезенъ въ ближайшую больницу, гдѣ черезъ два часа умеръ.

Видно такъ ему было на роду написано! Проживъ долго въ обстановкѣ, гдѣ отовсюду грозила ежеминутная опасность, онъ остался живъ и здоровъ. И только вырвавшись изъ этого ада и въ условiяхъ полнѣйшей безопасности, нежданно-негаданно гибнетъ жертвой покушенiя, которое въ него совсѣмъ и не мѣтило.

Да, мудрено не стать фаталистомъ передъ этой грустной исторiей.

Между тѣмъ, покупка зерна вполнѣ наладилась, были обезпечены не только нужда текущая, но и сдѣланы запасы, покрывающiе значительную часть всей потребности, исчисленной вплоть до новаго урожая. Недостающее я полагалъ пополнить покупкой пшеницы въ Сибири.

Одновременно сдѣланы были распоряженiя о выясненiи количеста недостающихъ яровыхъ сѣмянъ. Я счелъ необходимымъ лично объѣхать уѣзды наиболѣе трудные въ смыслѣ доставки хлѣба и убѣдился на мѣстѣ, что дѣло наладилось. При моемъ возвращенiи въ Пензу, на одной изъ станцiй былъ только что полученъ манифестъ 17 октября.

За время моего пребыванiя въ губернiи революцiя постепенно все разрасталась. Была объявлена желѣзнодорожная забостовка, которая къ общему величайшему изумленiю явилась не частичной, а охватила рѣшительно всѣ дороги. Прибывшiе въ Пензу на очередное собранiе дворяне оказались отрѣзанными отъ своихъ усадьбъ и принуждены были возвращаться домой на лошадяхъ. Конечно, такимъ моментомъ воспользовались и цѣна на лошадей стала прямо сумасшедшей. Я слишкомъ былъ поглощенъ своей работой, а потому весьма мало былъ освѣдомленъ о томъ, что происходило. Кромѣ газетъ я зналъ кое-что изъ разговоровъ, но все это въ памяти моей не оставило опредѣленной картины, а лишь одно жуткое впечатлѣнiе передъ организованностью смуты, сумѣвшей принудить сотни тысячъ людей отказаться отъ текущей работы, кормившей ихъ семьи, и жить въ полной неизвѣстности будущаго, ожидая, къ тому-же вполнѣ неизбѣжныхъ репресалiй Правительства за эту забастовку съ вѣроятной потерею заработка. Посколько я могъ судить, подавляющее большинство забастовщиковъ, въ душѣ не вѣрило въ торжество революцiи. Но главари движенiя, а ихъ было до смѣшного мало, сумѣли такъ тероризовать подавляющее мирное большинство, что оно безропотно подчинилось ихъ велѣнiямъ и бездѣятельно въ глубокой тревогѣ ожидало дальнѣйшаго хода событiй. Почему-же удалась эта грандiозная забастовка? Въ чемъ была сила, этой таинственной кучки главарей, состоявшей

Читать далле
Подняться к началу

11

— 11 —

въ значительной своей части изъ всякихъ недоучившихся юнцовъ? Понять это, опираясь на законы логики, совершенно невозможно. Происходило что-то стихiйное. предназначенное Россiи рокомъ.

Точно сумасшествiе овладѣло волею людей и толкало ихъ пренебречь своими кровными интересами во имя какой-то непонятной большинству химеры.

Видно всякiй новый государственный строй, чтобы прочно укорениться въ странѣ, непремѣнно долженъ, предварительно пройти черезъ море человѣческихъ страданiй.

Манифесѣ 17 октября на меня лично произвелъ впечатлѣнiе прежде всего своею недосказанностью. Имъ даровалось очень много благъ, но въ какихъ формахъ эти блага прольются въ дѣйствительную жизнь? Какъ они будутъ согласованы съ дѣйствующимъ законодательствомъ — указанiй не было. Одно было ясно, что устанавливается представительный строй и ему сопутствуютъ слобода совести, свобода слова и собранiй. Но когда вступаетъ въ дѣйствiе дарованiе этихъ благъ? Со времени фактическаго осуществленiя представительнаго строя или сейчасъ, немедленно? Въ этомъ была для меня существенная неясность.

Огромное большинство рѣшило, что свободы наступили съ минуты обнародованiя манифеста. Въ Пензѣ это выразилось въ шумныхъ уличныхъ манифестацiяхъ, публичныхъ митингахъ, пренебрежительномъ игнорированiи правительственной власти, а вскорѣ затѣмъ и грозныхъ аграрныхъ безпорядкахъ. Своими глазами этихъ явленiй я не видѣлъ, такъ какъ съ возстановленiемъ желѣзнодорожнаго движенiя — сѣлъ въ первый сибирскiй экспрессъ и выѣхалъ въ Омскъ, а потому о нихъ я упоминаю лишь вскользь.

Городъ Пенза мнѣ очень понравился. Расположенъ онъ на горѣ, круто спускающейся въ долину рѣки Суры, утопаетъ въ зелени. Со стороны казанской дороги видъ на городъ очарователенъ. Хорошихъ зданiй, мостовыхъ и памятниковъ почти не имѣется, но это не лишаетъ городъ своеобразной улыбающейся уютности. Губернаторскiй домъ стоить на Соборной площади и представляетъ собою обширную усадьбу, богато снабженную всякими хозяйственными постройками.

Домъ трехэтажный: внизу помѣщается канцелярiя губернатора, въ бельэтажѣ прiемныя комнаты, въ третьемъ этажѣ жилое помѣщенiе. Вездѣ много солнца и воздуха. Мнѣ такъ понравился этотъ домъ, что я помню, сказалъ какъ-то кому-то изъ своихъ знакомыхъ:

— Если мнѣ суждено когда нибудь получить губернаторство, то я очень желалъ-бы попасть въ Пензу.

Черезъ годъ это мое желанiе сбылось.

До сихъ поръ я никогда не бывалъ въ Сибири и мысленно представлялъ себѣ этотъ край, какъ что-то совершенно отличное отъ Европейской Россiи съ преобладанiемъ во всемъ тоновъ крайней суровости. Окаяалосъ-же, что это такая-же Россiя, съ безконечными по обѣ стороны желѣзной дороги засѣянными полями, изрѣдка перерѣзаемыми небольшими береговыми и осиновыми рощицами, ну совсѣмъ та же Новгородская губернiя. Особенность заключается лишь въ одномъ, что жилье попадается очень рѣдко, а деревень я не видѣлъ. Дремучихъ лѣсовъ въ этой преимущественно

Читать далле
Подняться к началу

12

—12 —

степной полосѣ и помину нѣтъ. Подъѣзжая къ Омску и переѣзжая Иртышъ получается впечатлѣнiе чего-то громаднаго, пустыннаго, суроваго.

Прямо со станцiи попадаешь въ какую-то безлюдную пустыню и совсѣмъ не подозрѣваешь, что вотъ тутъ поблизости начинается большой, довольно населенный городъ. Его какъ-то въ началѣ совсѣмъ не видно и не имѣется пригородовъ, обыкновенно сопровождающихъ въ Россiи крупныя поселенiя. Самый городъ представляетъ двѣ или три порядочныхъ улицы съ хорошими зданiями, магазинами и мостовыми. Остальное имѣетъ видъ обширной деревни. Лучшая гостиница стоить на, немощенной площади у базара. Номера очень чистые и прилычные.

Прiѣхавъ въ Омскъ, я обратился къ управляющему мѣстнымъ отдѣленiемъ государственнаго банка, къ которому у меня было рекомендательное письмо, и просилъ указать мнѣ наиболѣе солидныхъ торговцевъ пшеницею. Онъ обѣщалъ прислать подходящихъ людей въ гостиницу. Затѣмъ я отправился на мѣстную биржу и абонировался на биржевые бюлетени, чтобы быть въ курсѣ мѣстныхъ цѣнъ.

На другой день ко мнѣ дѣйствительно явился молодой человѣкъ молоканинъ и предложилъ порядочную партiю пшеницы въ Омскѣ и Петропавловскѣ. Цѣна оказалось въ концѣ переговоровъ подходящей, т. е. въ Пензѣ она будетъ стоить не дороже ржи, и мы заключили съ нимъ маклерское условiе. Вызвавъ по телеграфу изъ Пензы своего человѣка для присутствiя при погрузкѣ зерна, я могъ считать дѣло свое поконченнымъ.

При мнѣ ни въ Омскѣ, ни на желѣзной дорогѣ никакихъ безпорядковъ не происходило, такъ какъ здѣсь уже проѣхалъ генералъ Мелеръ-Закомельскiй, своими рѣшительными дѣйствiями положивший конецъ всякимъ безобразiямъ. Но поѣзда были переполнены возвращающимися съ войны запасными нижними чинами и офицерскимъ составомъ, такъ что получить мѣсто было рѣшительно невозможно и станцiонное начальство предлагало мнѣ выждать нѣсколько дней, когда немного волна схлынетъ и, можетъ быть, явится возможность продавать билеты. Только предъявивъ открытый листъ Министра, которымъ предписывалось властямъ оказывать мнѣ всяческое содѣствiе, я получилъ мѣсто въ переполненномъ вагонѣ 3-го класса и такимъ образомъ доѣхалъ до Челябинска, гдѣ уже удалось получить мѣсто 1-го класса до Пензы. По возвращенiи въ Пензу я занялся опредѣленiемъ количества нужныхъ яровыхъ сѣмянъ: по окончанiи этой работы мы возбудили ходатайство объ ассигнованiи средствъ на эту заготовку. О всѣхъ своихъ дѣйствiяхъ я подробно доносилъ Земскому Отдѣлу и получилъ одобренiе своихъ предположенiй.

Когда зашла рѣчь объ яровыхъ сѣменахъ, мнѣ изъ Земскаго Отдѣла прислали заявленiе пермскаго земскаго начальника Кормилицына, который указывалъ, что въ Камышловскомъ, Шадринскомъ и Ирбитскомъ уѣздахъ можно купить неограниченное количество овса по баснословно дешевой цѣнѣ. Предложенiе это рисовалось такимъ заманчивымъ, что я счелъ необходимымъ его про-

Читать далле
Подняться к началу

13

— 13 —

вѣрить на мѣстѣ и вскорѣ послѣ своего возвращенiя изъ Сибири выѣхалъ въ Екатеринбургъ.

Оказалось, что дѣйствительно тамъ овса было много, но онъ еще на рынокъ не вывозился и цѣны на него не установились. Не было смысла ждать подвоза, ибо на это могло уйти много времени въ зависимости отъ того, когда установится санный путь, а потому съ санкцiи Земскаго Отдела я вошелъ въ соглашенiе съ мѣстнымъ городскимъ головою г. Афиногеновымъ который взялся быть нашимъ комисссiонеромъ и за скромное вознагражденiе закупить иамъ солидную партiю по тѣмъ цѣнамъ, которыя установятся на рынкѣ. Для контроля правильности этихъ цѣнъ могли служить биржевые бюлютени, но сверхъ того я — вошелъ въ сношенiе съ предсѣдателями уѣздныхъ съѣздовъ и просилъ ихъ еженедѣльно высылать въ Пензенское Губернское Присутствiе свѣдѣнiя о мѣстныхъ базарныхъ цѣнахъ. Они любезно на это согласились.

Министерство признало, что дѣло въ Пензѣ наладилось и могло быть ведено далѣе мѣстными чинами, а потому отозвало меня обратно. Не могу не отмѣтить второго страннаго совпаденiя. Съ городомъ Екатеринбургомъ мнѣ пришлось вторично встрѣтиться, когда я былъ назначенъ пермскимъ губернаторомъ. Такимъ образомъ, судьба познакомила меня и съ Пензой и съ Пермской губерней прежде, чѣмъ я появился въ нихъ начальникомъ губернiи...