Пожалуйста, оцените Оценка 1 Оценка 2 Оценка 3 Оценка 4 Оценка 5  

 

 

КАМЕНКА, УСАДЬБА В. Н. ВОЕЙКОВА:
    О «ГРАФЕ», «АЛЕКСЕЕВСКОМ ДВОРЦЕ»
    И ДРУГИХ МИФАХ
    ПЕНЗЕНСКОГО КРАЕВЕДЕНИЯ

Усадьба В. Н. Воейкова, расположенная на окраине райцентра Каменка, является одним из любимых мест для индивидуальных туристов, тургрупп и краеведов. Особенно она хороша в мае, когда на террасированных склонах буйно цветёт сирень.

Парковый фасад усадьбы В. Н. Воейкова в Каменке весной. Автор фото — Л. В. Рассказова Любима она и в соцсетях. Чего только здесь ни узнаешь! Печально, что множество мифов и просто несуразностей об этой усадьбе можно прочесть и в статьях и изданиях, основной задачей которых является доставление достоверной и грамотной информации. Никто не говорит, что сказки не нужны: они украшают жизнь, но при этом необходимо чётко отличать выдумку от достоверного факта. Не менее интересно выяснить происхождение выдумки. Это многое может объяснить.

Итак, исторические сведения о воейковской усадьбе и её владельце и о том, чего никогда не было и быть не могло, и как оно появилось.

ВЛАДЕЛЕЦ УСАДЬБЫ. МИФ О «ГРАФЕ»

Владимир Николаевич Воейков (1868-1947), русский военачальник, дворцовый комендант, генерал-майор Свиты Его Императорского Величества, деятель российского спортивного движения

На личности владельца усадьбы В. Н. Воейкова (1868-1947), казалось бы, нет смысла останавливаться подробно: о нём последнее время много сказано и написано, а в сентябре прошлого года в Пензенском государственном университете прошла научно-практическая конференция, посвящённая его 150-летию и вкладу в развитие российского спорта.

Николай Васильевич Воейков (1832-1898), генерал от кавале-рии, обер-камергер Двора Его Императорского Величества

В 1911 году он стал почётным председателем только что основанного Российского олимпийского комитета (РОК). В 1913 году занял вновь учреждённую должность Главнонаблюдающего за физическим развитием народонаселения Российской империи, т.е., говоря современным языком, он был первым министром спорта России.

Евгения (Евгения Валентина Жозефина) Владимировна Фре-дерикс (1867-1950), фрейлина Двора; старшая дочь министра Императорского Двора барона В. Б. Фредерикса

Напомним лишь необходимое по нашей теме. Владимир Николаевич — пензенский землевладелец, Почётный гражданин Нижнего Ломова. Сын Николая Васильевича Воейкова (1832-1898), генерал-адъютанта Императоров Александра II и Александра III, тамбовского помещика. Матерью нашего героя была княжна Варвара Владимировна Долгорукова (1840-1909), фрейлина, дочь знаменитого московского генерал-губернатора князя В. А. Долгорукого. В течение всей жизни Владимир Николаевич входил в ближайшее окружение Императорской семьи и последнего Императора России Николая II (вплоть до его отречения, при котором присутствовал). Был крёстным отцом Цесаревича Алексея. Женился на дочери министра Двора баронессе Е. В. Фридерикс, что ещё более упрочило его положение.

Обложка книги В. Н. Воейко-ва«С царем и без царя», из-данная в 2016 году издатель-ством «Захаров»

Род Воейковых — старинный дворянский, основные их вотчины находились в соседней с нами Тамбовской губернии, внесён в шестую часть Дворянской родословной книги, куда вписывалось нетитулованное дворянство, происхождение коего теряется во глубине веков. По материнской линии титулование не передавалось, если к этому не было особых обстоятельств (например, прекращение рода в связи с отсутствием потомков мужского пола и пр.), которые изъяснялись в прошении к Государю. Право ношения титула присваивалось Императорским указом. В. Н. Воейков упоминается в многочисленных мемуарах. Наконец, он сам написал книгу «С царём и без царя: Воспоминания последнего дворцового коменданта государя императора Николая II» (первая публикация: Гельсингфорс, 1936; в России неоднократно издавалась после перестройки). Ни о чём подобном там и речи нет.

Откуда же взялся самозваный «граф», фигурирующий, например, в новом путеводителе по Пензенской области, в экспозиции популярного «Музея живой воды» в с. Кувака, в многочисленных статьях? Для меня это неведомо! Добро бы хоть князь (поскольку его мать урождённая княгиня). Нельзя же в качестве причины предположить невежество и незнание авторов. Книга воспоминаний В. Н. Воейкова в очередной раз переиздана совсем недавно (2016) популярным московским издательством «Захаров». Есть её полнотекстовый вариант и в интернете. Возможно, пензенским краеведам захотелось сделать нашу историю более «аристократической»? Или, по простоте душевной, предположили, что, находясь столь близко от императора и будучи весьма предприимчивым человеком, Владимир Николаевич не мог не отхватить себе ещё и какого-никакого титула? Бог им судья, но сам В. Н. Воейков гордился своим нетитулованным родом. Было бы и нам весьма поучительно и целесообразно последовать его примеру.

ИСТОРИЯ УСАДЬБЫ 

Варвара Владимировна Долгору-кова (1840-1909), княжна, фрейли-на Двора; дочь князя Владимира Андреевича Долгорукова от его брака с Варварой Васильевной Нарышкиной

Усадьба расположена в западной части райцентра Каменка, бывшего села Дмитриевское, Каменка тож Нижнеломовского уезда, на южном склоне, обращённом к реке Атмис. Эти земли были владением княгини Варвары Васильевны Долгоруковой, урождённой Нарышкиной, жены московского генерал-губернатора. Они перешли к их дочери Варваре Владимировне, вышедшей в 1864 году замуж за Н. В. Воейкова. Через этот брак тамбовский род Воейковых укрепился в Пензенской губернии.

В декабре 1890 года Николай Васильевич с детьми внесён в VI часть Пензенской дворянской книги. Отец будущего дворцового коменданта способствовал экономическому развитию имения, проведя в 1874 году ветку Сызрано-Вяземской железной дороги по своей земле (подарив её государству) и построив на свои деньги вокзал станции Воейково (с 1918 года носит название Белинская).

  

Станция Белинская Куйбышевской железной дороги, 1950-е годы

В начале 1900-х, после смерти отца и раздела наследства с братьями в 1899 году, пензенское имение (более14400 десятин земли) переходит к третьему сыну Владимиру, при котором экономическое развитие продолжалось. Имелось стадо тонкорунных овец около 5 тысяч голов, конный завод, 2 мельницы и пр.

Реклама столовой воды «Кувака» в журнале «Нива» № 2 за 1917 год, стр. 2

В 1913 году Владимир Николаевич организовал производство воды из источника Гремячий ключ в селе Кувака в промышленных масштабах. Её подавали при Дворе, так как считали полезным профилактическим средством для больного цесаревича, были организованы поставки во многие российские города. Воейков смог сделать ей рекламу, создать тренд и соответствующий промоушен — т.е., всё, чему теперь учат в институтах, а в доперестроечных книжках и статьях характеризовалось как «выколачивание барышей» и «нечистоплотные махинации». Вышеуказанные барыши использовались не только для «личной наживы царского прихвостня».

 

В. Н. Воейков с работницами — членами кружка рукоделия

По окружности блюда вырезаны слова: «От жителей села Каменки Пензенской губернии Нижне-Ломовского уезда Его Импера-торскому Величеству Государю Императору Н II. Июнь 1904 года» . Фото телеканала NDR (Германия)

Владимир Николаевич состоял попечителем Покрово-Николаевского женского монастыря в с. Вирга (Нижнеломовского уезда), открыл в своём имении мастерские по художественному рукоделию для крестьянок, в Первую мировую войну организовал в усадьбе лазарет. 

Свою Каменку Воейков любил и бывал здесь довольно часто: летом 1886, были приезды в 1900-1910-х годах. С одним из таких приездов (вернее, с проездом через станцию Воейково в свите Императора, приезжавшего в Пензу на смотр войск) связан эпизод с поднесением деревянного резного подарочного блюда от жителей села Каменки в июне 1904 года.

Без сомнения, в организации эпизода принимал участие В. Н. Воейков. Ныне блюдо находится в частных руках в Германии. О его обнаружении сообщали пензенские СМИ в апреле 2015 года. 

Участники телесюжета «Russischer Wandteller aus Holz» («Русская настенная тарелка из дерева»): Юрген Грейв (справа), доктор Вольфганг Шепер (слева) и ведущая передачи. Фото телеканала NDR (Германия)

В октябре 1913 года Владимир Николаевич открывал в Каменке памятник Императору Александру II. Заезжал и в Первую мировую войну, во время приездов в Пензу по организации госпиталей, в том числе в здании Дворянского собрания.Последний приезд в усадьбу был в августе-сентябре 1916 года. Направлялся сюда Владимир Николаевич и в марте 1918-гопосле отречения Николая II, но был арестован в Вязьме.

Из всего этого неоспоримо вытекает, что пензенскую усадьбу Воейков думал сделать своей основной резиденцией, местом жизни и источником экономического благосостояния. Именно этими обстоятельствами и объясняется строительство усадебного комплекса, которое он затеял.

Заметим, дворцовым комендантом Воейков стал только в 1913 году. А до этого — полковой командир, правда, самых аристократических полков. Начинал службу в привилегированном Кавалергардском полку. В августе 1907 года назначен командиром лейб-гвардии Гусарского полка. 

Группа бывших командиров лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка: (сидят слева направо) барон Ф. Е. Мейендорф, граф И. И. Воронцов-Дашков, великий князь Николай Николаевич, князь С. И. Васильчиков; (стоят слева направо) генерал В. Н. Воейков, князь П. Н. Енгалычев, генерал Б. М. Петрово-Соловово. 1912 год

Кстати, он был уникальный в своём родегусар: не употреблял спиртного, вёл здоровый образ жизни, разработал и внедрял гимнастику для солдат и офицеров, устраивал полковые спортивные соревнования.

 

При Владимире Николаевиче в 1910-1914 годах строится усадебный ансамбль, который не был закончен.Это был именно ансамбль, дворец и парк, что видно на плане 1911 года.

Каменская усадьба — одна из красивейших в области. Отличительная её особенность — она мастерски вписана в окружающую природу. Композиция комплекса максимально учитывает ландшафт. На гребне склона на одной оси поставлены дворец, видный издалека при подъезде к усадьбе, северный корпус и конюшня, вогнутый фасад которой завершает планировку центральной части. 

Вид на дворец усадьбы В. Н. Воейкова. Источник фото: Википедия

Двухэтажный на высоком цоколе дворец состоит из центральной части и западного крыла, протяжённого с юга на север. Возможно, планировалось и восточное. С южной, парковой стороны, круглый в плане объём центральной части с невысоким куполом имеет в первом этаже портик-галерею с арочными проёмами в торцах, в центре с полуротондой с шестью колоннами тосканского ордера и с двумя лестницами-спусками в парк.

Южный фасад дворца. Автор фото — Л. В. Рассказова

На фасаде западного крыла этому соответствует полукруглый ризалит с лоджией с двумя квадратными колоннами во втором этаже и аттиком над ней. С северной стороны к круглому объёму центральной части примыкает прямоугольный, протяжённый с запада на восток, с портиком, оформляющим вход, и с четырьмя сдвоенными колоннами по центру. Взаиморасположение объёмов и плоскостей подчинены созданию условий для обозрения видов парка из окон овального зала и галереи, и далеких речных пейзажей из окон верхнего овального зала и с открытой террасы.

Весь ансамбль спроектирован в стиле неоклассицизма весьма профессиональным архитектором. При желании, в архитектуре центральной части дворца можно найти отголоски-реминисценции Зубриловского дворца князей Голицыных, тонкую стилизацию. Та же полуротонда со спуском, обращённая в парк. И в интерьере ей соответствует овальный небольшой зал с колоннами, отсылающий к чудесной круглой комнате Зубриловского дворца. Кирпичный одноэтажный северный корпус, с двухэтажной центральной частью южного фасада, обращённого к дворцу, состоит из двух протяжённых параллельно расположенных помещений, соединённых в центре.

Парк разбит террасами на склоне со значительной крутизной, с подпорными стенками, обсаженными сиренью, и лестницей по центру.

Лестница в парке. Автор фото — Л. В. Рассказова

Это уже не романтический парк, а характерное для эпохи серебряного века сочетание строгой монументально-дворцовой архитектуры неоклассицизма с живописными пятнами цветущих кустарников и зеленых насаждений.

После революции усадьба, конечно, была разорена. Затем в ней какое-то время была районная больница, дом отдыха железнодорожников (1950-1954), профессионально-техническое училище (до 1975), лечебно-трудовой профилакторий (до 1992), Сердобская КЭЧ (квартирно-эксплуатационная часть района) Министерства обороны. При приспособлении под дом отдыха дворец и северный корпус отделили оградой от парка, построили хозяйственные здания, обезобразившие территорию.

Вид на центральную часть и западное крыло дворца усадьбы В. Н. Воейкова

Особая страница в истории усадьбы — годы Великой Отечественной войны. Как и в первую мировую, когда В. Н. Воейков организовал в усадьбе лазарет, здесь находился эвакогоспиталь. Кроме того, усадьба была одним из мест дислокации 10-го запасного авиационного полка. Известный каменский краевед В. Г. Гришаков пишет:

«Многим в своей истории обязана Каменка дворцу и его хозяину, для многих государственных учреждений уже в советское время “дом Воейкова” стал оплотом и пристанищем. Не стал исключением и 10-й запасный бомбардировочный авиационный полк. Командование, кадровый состав полка, а также аэродромная рота были расквартированы в старых воейковских казармах. А вот для новых маршевых полков, формирующихся на базе 10-го ЗАП, отводились графские усадебные постройки».

Он же приводит фрагмент из книги лётчика М. П. Одинцова «Испытание огнём»:

«…Было трудно всем… — … Летчики и штурманы, инженеры и техники, политработники и всевозможные авиаспециалисты, … все с большими трудностями размещались в уже переполненных казармах и переделанных под жилье конюшнях. Устраивались, объединялись и брались на скромный тыловой кошт. Разместились на отшибе в давно заброшенной небольшой барской усадьбе. Теперь в старом барском гнезде кипела жизнь… В тесноте и холоде, на полуголодном пайке люди не испытывали чувства безнадежности, потому что всех живущих связывала фронтовая дружба, объединяли память о погибших и общая ненависть к врагу».

«Орлиным гнездом» прозвали свое жилье люди нового полка. С 1941 до ноября 1944 года «Орлиное гнездо» стало родным для нескольких тысяч лётчиков. В Каменке должен был формироваться 587 женский авиационный полк ближних бомбардировщиков на самолетах СУ-2, но в итоге он был сформирован в Энгельсе Саратовской области. Однако сохранились воспоминания о приезде в Каменку легендарной лётчицы М. М. Расковой. Видимо, она посещала и дворец. Из дневника Ю. А. Сильванского, механика 144-го гвардейского штурмового авиационного полка:

«Личный состав нашего 226 СБАП разместился в здании бывшего дома отдыха. Место, надо признаться, хорошее. Гора сплошь заполнена густым лесом. На макушке этой зелёной вершины стоит, как дворец, красивый большой дом. Весь белый, с куполом и высокими, тоже белыми, колоннами, а вниз опускаются широкие ступеньки лестницы. Если смотреть издалека — вид великолепен... Располагались мы в центральной части здания, в большом круглом зале».

В январе 1942 года он записал в дневнике:

«Как-то в 10-й ЗАП прилетала Марина Раскова. Низенького роста, чёрная, симпатичная, в реглане и унтах и чёрной шапочке. Она величаво, спокойно и с достоинством передвигалась по земле».

Валерий Фёдорович Быков-ский (1934-2019), лётчик-космонавт СССР № 5, дваж-ды Герой Советского Союза

А уже после войны, в 1953 году В.Ф. Быковский (1934-2019), будущий космонавт № 5, окончил 6-ю военную авиационную школу первоначального обучения летчиков, располагавшуюся за Каменкой, всё в тех же воейковских казармах. Незадолго до смерти Героя Советского Союза с ним удалось поговорить по телефону представителю Каменской администрации, оказалось, что и дворец Валерий Фёдорович помнил. Вот так сплелись военные биографии владельца дворца и его последующих «насельников» уже в советские времена.

В настоящее время усадьба включена в реестр объектов культурного наследия регионального значения. В соответствии с современным законодательством, её можно взять в долгосрочную аренду, приобрести в собственность. Дворец частично сохранил крышу, межэтажные перекрытия, колонны, внутренние стены, частично лепнину на стенах и потолке. На территории были подведены в советское время водопровод, канализация, электричество, котельная, подъездная дорога.

Усадьба выгодно расположена рядом со станцией Белинская Куйбышевской железной дороги. Это важно для туристов. В то же время, она в черте райцентра, что удобно и для посещения местным населением и организации досуга и культурных мероприятий. Вблизи проходят автодороги, ведущие к самым известным пензенским музеям и маршрутам: музей-заповедник «Тарханы», музей В. Г. Белинского (Белинский район); музей А. И. Куприна и Троице-Сканов монастырь (Наровчатский район), географический центр Пензенской области (близ с. Загоскина Пензенского района), сама Пенза, парк скульптуры на Чистых прудах и т.п. Всё это досягаемо на автомашине для желающих остановиться и отдохнуть не в шумном и пыльном городе.

Недалеко от усадьбы действует старейший завод по розливу столовой воды «Кувака», редкой чистоты и прозрачности, поступающей в цеха самотёком из 17 родников. При заводе имеется центр приёма туристов (выставочный зал, дегустационный зал и пр.), оборудованы места для рыбалки и проч.

Завод по розливу воды «Кувака». Источник фото: сайт historytime.ru

Восстановление усадьбы, её перспективное развитие возможно только вместе с парком. В ансамбле неоклассического дворца и парка — её своеобразие, шарм и очарование. 

 Усадьба Воейкова с высоты птичьего полета.
Источник видео: видеохостинговый сайт YouTube, пользователь — New Lando

 

МИФ О ПРИЕЗДЕ НАСЛЕДНИКА
      И «АЛЕКСЕЕВСКОМ ДВОРЦЕ»

Итак, у усадьбы своя захватывающая история, со своими героями. Она реальна и подтверждается документами. Но есть история другая,сказочная: о создании курорта, о приезде царевича, о строительстве дворца для него, даже о переименовании Каменки в Алексеевск. Заметим, что у села уже было два названия, как почти у всех сёл в дореволюционной России: по престолу церкви — Дмитриевское, и народное, общеупотребительное. Как представляют пензенские краеведы замену имени святого, в честь которого названо село и есть храм, в православной России? Есть ли в истории нашей страны до 1917 года примеры подобный переименований? Или Пенза и здесь, по мнению авторов легенды, была бы «впереди планеты всей»?

Само собой разумеется, что ни в книге В. Н. Воейкова, ни в вообще в каких-либо известных на сегодняшний день мемуарах и дневниках людей из императорского окружения о подобных грандиозных прожектах нет ни слова, ни намёка. Вот о коте, привезённом из пензенского имения для наследника, которого тот очень полюбил, Владимир Николаевич пишет. Причём, не стесняется упомянуть о том, что наследнику было сообщено, что это особая порода, помесь кошки и куницы, не выпускающая когтей. (Полагаю, они были предусмотрительно острижены, так как малейшие царапины у цесаревича могли закончится не останавливаемым кровотечением из-за наследственной болезни крови, гемофилии). Предваряя возможные рассказы об очередной уникальности пензенской земли, породившей редчайшую кошачью породу, представленную ко Двору, сообщаю, что биологи на мой вопрос ответили, что такая «помесь» в принципе невозможна: семейства кошачьих и куньих имеют разное количество и набор хромосом.

О дворце, посещении, переименовании и проч. — у Владимира Николаевича ничего нет. Зачем же было утаивать от потомков столь грандиозные (или лучше, одиозные) замыслы? Полагаю, за полным отсутствием таковых. Понятно, что и в дневниках императора и императрицы, их переписке, мемуарах императорского окружения, в камер-фурьерских журналах и прочих многочисленных документах, сопровождавших жизнь царской семьи, нигде не упоминается не только о поездке, но и даже намерении посетить воейковское имение.

ОТКУДА ЖЕ СКАЗКИ?

Я предлагаю свой ответ. Года два назад учёный секретарь лермонтовской библиотеки Д. Ю. Мурашов, зная мой интерес к усадьбам, обратил моё внимание на брошюру П. . Никишина «Как рождался Октябрь», изданную в 1927 году Пензенской губернской комиссией по празднованию десятилетия Октябрьской революции. На титульном листе и в начале текста значится другое название: «Когда рождался Октябрь». Это не меняет смысла сочинения, но отражает уровень аккуратности и точности издания. Задача этого труда — простым языком, для народа разъяснить смысл великих завоеваний Октября, убедить в том, что не слишком было видно в 1927 году: что до революции было очень плохо, а теперь стало хорошо, и будет ещё лучше. А главное, в том, что все изменения делаются для народа и во исполнение его вековых чаяний. Автор труда Пётр Осипович Никишин (1890-1978), журналист, родился в с. Долгоруковом Сердобского уезда тогда Саратовской губернии, ныне Пензенской области. О. М. Савин, автор статьи о нём в «Пензенской энциклопедии» и в книге «Судьбы и память», добавляет «краевед». На мой взгляд, точнее сказать «официальный краевед», пишущий не как было, а как должно было быть в соответствии с официальными положениями Истпарта. Именно в двадцатых годах Никишин работал заместителем редактора областной газеты «Трудовая правда», затем уехал в Самару. Тематика его краеведческих трудов подтверждает это: «1905» (издано отделом губкома РКП (б) к двадцатилетию первой русской революции), «Как зарождался Октябрь» (к десятилетию пролетарской революции), «Пензенские помещики и их крепостные накануне 1861 года», «Рабочее и профессиональное движение в Пензенской губернии». Известно, что П. О. Никишин работал в архивах, понимал значение документа. Но с брошюрой о зарождении Октября особая история, о ней ниже.

Именно в этой юбилейной агитке и содержатся сказочные сведения о замыслах царского сатрапа и эксплуататора В. Н. Воейкова, столь полюбившиеся пензенским краеведам. Поскольку имя автора было весьма авторитетно, то в дальнейших публикациях сведения из этой брошюры стали пересказываться как исторические факты. Они же попали и в книжку Г. И. Крылова «Каменка» из серии «Города Пензенского края», изданную Пензенским отделением Приволжского издательства в 1980 году. Справедливости ради надо заметить, что, во-первых, в те доперестроечные времена источники для изучения реального положения дел были весьма труднодоступны. Во-вторых, если бы и удалось до них добраться, это было бы невозможно опубликовать. Но ведь тогда! В наши времена ничего никому не препятствует узнать реальные факты!

РАССКАЗЫ ИВАНА МАТВЕЕВИЧА ВОСТРЕЦОВА

В этой юбилейной поделке всё сшито на белую нитку, везде видны уши Агитпропа, начиная с псевдонародного языка, набора официальных газетных штампов, говорящих фамилий (Староверов— бывший дьякон, Забежин— библиотекарь, Вострецов — председатель коммуны и т.п.), якобы народного юмора. Почти каждый провинциальный журналист видел себя будущим писателем,отсюда затянутые описания, ненужные подробности, диалоги ни о чём — попытка создать среду, подражание художественной прозе. Да и странно было бы увидеть здесь что-то другое. Каково время, таковы и песни. Кроме того, брошюрка имеет подзаголовок «Из рассказов Ивана Матвеевича», выдуманного персонажа с выдуманными историями, то есть, проходит по разделу «художественно-публицистическая литература». Так что спрос, собственно, не с П. О. Никишина, а с его читателей, зачисливших сей труд в краеведческие источники.

Сюжет сочинения незамысловат: в клубе коммуны, который расположен в зале бывшего помещичьего дворца, собрались крестьяне. Они просят разъяснить председателя правления коммуны Ивана Матвеевича Вострецова, известного рассказчика и балагура, почему он пошёл за большевиками. Один из его рассказов «из старины» — о генерале Воейкове, воре и прохвосте, о том, как он грабил царскую казну. Как задумал построить на казённые деньги дворец для наследника с дальним прицелом: знал, что цесаревич сюда не приедет, а дворец Воейкову достанется. (Заметим, в то время этот приезд считался нереальным!) Как военное ведомство выстроило казармы (выше мы рассказали о долгой и верной службе этих сооружений) на его землях, а Воейков назначил за это огромную арендную плату и поставил невыполнимые условия, опять-таки, чтобы казармы ему достались. Не очень понятно, а Ивану Матвеевичу-то какая печаль об обманутом царе? Ну да чего не соврёшь для красного словца! Наконец, рассказывается о бесславном бегстве генерала вместе со своим банкиром Левитом (вероятно, это имя запомнилось Вострецову-Никишину из курса Закона Божьего в церковно-приходской школе), переведшим все генеральские деньги на себя, в Париж, где Левит основал банк, а Воейков стал у него заместителем. Зная подлинную биографию Владимира Николаевича, как-то неловко и странно опровергать всю эту чепуху. Откуда же Ивану Матвеевичу стали известны все тайные замыслы Воейкова и его последующая жизнь? У него есть ответ на этот коварный вопрос слушателей: от бывших барских конюхов и кучеров. Занавес опускается.

Памятная доска на одном из зданий завода по розливу воды «Кувака». Источник фото: сайт historytime.ru

В конце выскажу «смутные подозрения», всё чаще приходящие мне на ум. Знакомясь с некоторыми (не всеми!) пензенскими краеведческими проектами, изданиями, путеводителями, экскурсиями и т.п., прихожу к выводу, что дело не в знании и незнании; не в отсутствии желания узнать, ответственности перед читателем, посетителем, туристом. Может быть, дело даже и не в краеведах, а скорее, в экономистах, бухгалтерах, менеджерах, которым достоверность, знания того, как было, и не нужны! Во всяком случае, в туристической индустрии — точно. Придумать что-нибудь покруче, завлечь туриста, чтобы он оставил как можно больше денег в области и в отрасли— вот цель. А здесь и «граф», и «Алексеевский дворец», и «посещение» наследника престола— всё в тренде!

С реальной истории барышей не получишь. Тем не менее, её надо знать. На всякий случай. Времена меняются.

Л. В. Рассказова

________________________________________ 

Опубликовано: газета «Улица Московская» (Пенза),
№ 21 от 14.06.2019. с. 19 , с сокращениями.
Настоящая публикация — авторский вариант.
________________________________________