Рейтинг: 4 / 5
ПОСЛЕДНИЕ СТРАНИЦЫ
ЖИЗНИ А. И. КУПРИНА:
СПОРНОЕ И БЕССПОРНОЕ
Александр Иванович КУПРИН
Наше время благодатно для историков: открываются архивы, выявляются новые документы, снимаются запреты, уничтожаются идеологические шоры, развенчиваются мифы. Много нового стало известно за последние годы и о замечательном русском писателе Александре Ивановиче Куприне (1870-1938). Больше всего мифов о писателе связано с периодом революции и последующей эмиграции, а также так называемого возвращения на родину в 1937 году и жизни в СССР до смерти в 1938 г. «Так называемого», потому что тосковал он по дореволюционной России, а вернулся в СССР. Не говоря уж о замалчивании литературной работы писателя заграницей. По официальной версии, он «не создал ничего значительного», тосковал по родине. А ведь в период с 1923 по 1934 гг. Куприн написал много новых рассказов, три большие повести: «Колесо времени», «Купол св. Исаакия Далматского», первоклассную «Жанету, принцессу четырёх улиц», да ещё роман «Юнкера» остался незаконченным. А была ещё яркая и страстная публицистика. Недавно вышедшие книги публицистики писателя, собранные из финляндской и французской периодики 1920-1930-х годов, создают в наших глазах образ совершенно неизвестного Куприна: яркого, саркастического, убийственно ироничного, смелого публициста, непримиримого врага большевиков и советской власти, русского патриота, никогда не простившего большевикам уничтожение его родины — России.
Нет смысла пересказывать мифы о Куприне: они хорошо известны всем, учившимся в советской школе и в гуманитарных институтах. Остановлюсь на том, что выяснилось за последние 25 лет. Собственно, новостью это стало только для литературоведов СССР, зарубежные исследователи, напрямую работая с документами, участниками и свидетелями событий, давно всё знали.
Куприн ушёл в эмиграцию сознательно, спасая свою жизнь и жизнь своей семьи. 2 марта 1917 г. Император Николай II отрёкся от престола в пользу своего младшего брата Великого князя Михаила Александровича. Последний отказался от воспринятия власти, передав решение вопроса об «образе правления» Учредительному собранию. В ноябре 1917 г. Михаил Александрович был арестован по решению Петроградского военно-революционного комитета, затем выслан в Пермь и убит.
В газете «Молва» в июне 1918 г. вышел фельетон Куприна «Михаил Александрович», в защиту Великого князя. Хотя он не знал его лично, но рассказы о простоте и непритязательности Великого князя вызывали симпатию у писателя. Фельетон был воспринят новой властью как агитация за восстановление на троне «Императора Михаила». В ночь на 1 июля 1918 г. А. И. Куприн был арестован. Всего он пробыл под арестом три дня. Характерно, что разыскивающей в эти дни мужа Е. М. Куприной матрос ответил по телефону, не разобравшись вначале:
«Куприн? Расстрелян, к чёртовой матери!».
А. И. Куприн. Пригород Парижа Севр Виль Д Авре. 1922 г.
Тем не менее, Куприн не угомонился и не испугался. Как установила Т. А. Кайманова, в 1919 г. Куприн включает в сборник очерков «Тришка-будильник» фельетон уже с полным титулом в названии «Великий князь Михаил Александрович». Это можно расценивать как акт гражданской смелости и прямой вызов беззаконной власти. Дальше последовала вполне сознательная эмиграция, сначала в Финляндию, затем переезд в 1920 году в Париж.
В вопросе о возвращении Куприна в Россию остаётся не прояснённым инициатор этого процесса. В записке В. П. Потёмкина, полпреда СССР во Франции, Н. И. Ежову от 12.10.1936 говорится, что Куприн
«просится обратно в СССР. <…> Куприн едва ли способен написать что-нибудь, так как, насколько мне известно, болен и неработоспособен. Тем не менее, с точки зрения политической, возвращение его могло бы представить для нас кое-какой интерес».
Книга дочери писателя «Куприн — мой отец», к сожалению, не может быть документальным свидетельством, т.к., во-первых, Ксения Александровна плохо знала жизнь своего отца (о чём неоднократно сама упоминает); во-вторых, известно, что книга писалась при значительном участии Б. М. Киселёва и материал тщательно отбирался. В 1937 г. в Европе уже знают об организованном голоде и геноциде населения в СССР, и возвращение известных людей бы очень хорошим аргументом в пользу того, что «жить стало лучше, жить стало веселей». Предлагалось это не одному Куприну, а и, например, И. Е. Репину, И. А. Бунину, но они категорически отказались. Куприн отказывался возвращаться с 1923 года, когда его первая жена Мария Карловна, в ту пору Иорданская, предлагала ему свою помощь и поддержку в этом. Вместе с тем, известны его слова, сказанные года за три до 1937 г.:
«Уехать так, как Алексей Толстой, чтоб получить крестишки иль местечки, — это позор, но если бы я знал, что умираю, непременно и скоро умру, то я бы уехал на родину, чтобы лежать в родной земле».
А. И. Куприн и Е. М. Куприна на Белорусском вокзале. Москва, 1937 г.
Здесь совершенно ясно и недвусмысленно обозначены цель и сроки возвращения. В дни его подготовки в 1937 г. писатель, в силу тяжёлой болезни, уже не был в состоянии так чётко сформулировать свою позицию, но её знала и полностью выполнила, понимая состояние мужа, Е. М. Куприна, жена писателя. Во всех служебных записках советских чиновников зафиксировано, что Куприн слаб, болен, неработоспособен и не в состоянии ничего писать. Следовательно, не мог и сказать или написать ничего лишнего. А всё, что нужно было произнести и выразить возвращенцу, «осознавшему свою вину перед родиной», делалось и писалось приставленными к Куприну журналистами. Причём, некоторые из них в личных беседах рассказывали не совсем то, что писали в газетных статьях. Одним из приставленных журналистов был В. К. Вержбицкий (1889-1973), составивший впоследствии воспоминания о Куприне, которые подвергались обоснованной критике за недостоверность. О деятельности Вержбицкого рядом с
Куприным сохранились противоречивые свидетельства. Есть сведения, что после возвращения Куприна из эмиграции никто, кроме Вержбицкого, к писателю не был допущен, и все его встречи с журналистами, знакомыми и проч. происходили только в его присутствии. Он же получал всю корреспонденцию, поступавшую на имя Куприна. Доказано, что Вержбицкий, бывший в то время сотрудником «Известий», изготовил, по меньшей мере, одну из статей за подписью Куприна «Москва родная», появившуюся в июне 1937 г. в «Известиях». А скорее всего, по мнению установившего этот факт А. В. Храбровицкого, и остальные патриотические статьи больного и пребывавшего в полубессознательном состоянии писателя написаны Вержбицким. Того же мнения была и М. К. Куприна-Иорданская. Она отрицательно относилась к его мемуарам о Куприне, считая их «насквозь лживыми». Письма-протесты по поводу его мемуаров написали Вержбицкому племянник Д. Н. Мамина-Сибиряка и исследователь его творчества Б. Д. Удинцев, литературовед А. В. Храбровицкий. По мнению одного из самых крупных исследователей биографии и творчества А. И. Куприна Ф. И. Кулешова, выпустившего двухтомную монографию о жизни и творчестве писателя,
«в воспоминаниях Вержбицкого, действительно, содержатся вещи несуразные, нередко просто бестактные».
Куприны в доме творчества "Голицыно". 1937 г
Упоминавшийся выше литературовед А. В. Храбровицкий является основоположником пензенского литературного краеведения. Имя это недавно вновь привлекло внимание пензенских краеведов в связи с выходом его дневников в издательстве «Новое литературное обозрение». Им опубликовано 18 материалов о А. И. Куприне, в том числе пять новонайденных рассказов писателя. Все материалы по этому вопросу хранятся в фонде Храбровицкого в отделе рукописей РГБ.
Итак, публикации последних лет и разысканные (возможно, возвращённые из спецхрана) кадры кинохроники встречи А. И. Куприна на вокзале в Москве неопровержимо свидетельствуют о его тяжёлой болезни (скорее всего, у него была болезнь Альцгеймера, а затем ещё и рак пищевода, от которого он скончался) и старческой немощи, использованной советской властью для создания мифа о раскаявшемся писателе, приехавшем воспевать страну Советов. Практически все новые тексты, написанные в СССР, — написаны от лица Куприна, либо со слов жены писателя (это касается интервью, где Елизавета Морицевна пересказывала восхищение и благодарности писателя всем виденным и слышанным в социалистической Москве).
Кроме мифов, созданных журналистами, чиновниками, современниками вокруг А. И. Куприна, есть ещё и легенды, которые творил он сам о своей жизни. Они – тема отдельного исследования.
Л. В. Рассказова.
________________________________________
Опубликовано: Философия отечественного образования: история и современность.
Сб статей Международной научно-практической конференции. Пенза, 2014. с.172-175.
________________________________________