Рейтинг:  5 / 5

Звезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда активна
 

 

ПЕТР АРКАДЬЕВИЧ СТОЛЫПИН
В ИСТОРИИ ОБЩЕСТВЕННЫХ
И ИМУЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ
ПЕНЗЕНСКОГО КРАЯ

stolypin-p-a-04Петр Аркадьевич Столыпин (1862-1911)Несколько городов определяют жизненную канву последнего и самого выдающегося переустроителя России Петра Аркадьевича Столыпина: в Петербурге он окончил университет, во главе которого тогда стоял пензенский уроженец, профессор Андрей Николаевич Бекетов, Саратов хранит и уважает его кратковременное губернаторство, лучами столыпинской славы оказались освещенными Вильнюс, Ковно, Гродно.

Но особое место в исторических судьбах могущественного и влиятельного дворянского рода Столыпиных занимает Пенза, ее близкие окрестности и дальние деревни. Пенза — это колыбель семи поколений Столыпиных, прославивших себя ратными и созидательными свершениями на ниве государственной службы и внесенных в самую почетную шестую часть дворянской родословной книги Пензенской губернии. Не столь уже и далекие предки а ярко и запоминающее выписаны в многотомных воспоминаниях пензенских мемуаристов Ф. Ф. Вигеля и князя И. М. Долгорукова, а домашний театр Столыпиных приумножил культурный потенциал Пензы и подтвердил ее высокий эпитет театральной столицы российской провинции.

Некогда богатые, многоземельные и многолюдные поместья Столыпиных дробились по мере расширения этого клана, что обусловило раздел родовых владений. Но земельная доля Петра Аркадьевича в Пензенской губернии оставалась значительной: в конце ХIХ в. в с. Инсарское Акшино за ним числилось 950 десятин, а само имение славилось хорошо поставленным скотоводством. Являясь пензенским дворянином и землевладельцем, он обязан был участвовать в делах сословной корпорации губернии и в деятельности института мировых судей: в 1898 и 1904 гг. Петр Аркадьевич утверждался на трехлетия почетным мировым судьей по Инсарскому уезду.

П. А. Столыпин навещал свое пензенские имение и первым, кто встречал его на родной земле предков был действительный статский советник и камергер Василий Николаевич Глебов (1846-06.10.1907), исполнявший в течение 32 летв 1875-1907 гг. — нелегкое бремя уездного предводителя дворянства. В письме своей жене Ольге Борисовне урожденной Нейдгардт от 27 июля 1904 г. он сообщает из Инсар-Акшино:

«В Рузаевке такая же встреча: пристав и урядники сопровождали до Акшина. По правде сказать, в деревне это тяготит. В Рузаевке был и предводитель Глебов. Тут урожай недурен…».

На следующий день, 28 июля, Столыпин пишет:

«Драгоценная, сегодня в 3 часа ночи уезжаю из Акшино …Тут у меня ежедневно посетители: земский нач[альник] Литвинов, Шетелов, но никого не видел, так как меня нет дома — весь день хожу и езжу. Овсы тут изумительные, и доход от них будет хорош, если удастся убрать — холода и дожди ежедневные. Несмотря на то что я плохой хозяин, тут все же, хотя хозяйство незатейливое, основание хозяйства правильное: в настоящем году, благодаря мобилизации, яровое поле в аренду не разобрали, но благодаря моим кадрам инвентаря мертвого и живого, все удалось засеять своими силами и в убытке не будем. Священник тут зять покойника. Я с ним осмотрел церковь, которая в порядке, но церковная школа ужасно запущена и учительница мерзнет, ввиду чего я обещал некоторое время продолжать присылку пятирублевых взносов, чтобы привести школу в порядок. Деньги эти лучше всего посылать Левговду, а он будет посылать Тебе расписку священника».

Земским начальником 6-го участка был коллежский асессор Василий Дмитриевич Литвинов.

П. А. Столыпин всегда испытывал радушие и внимание со стороны Пензенского губернского предводителя дворянства, тайного советника и гофмейстера Дмитрия Ксенофонтовича Гевлича (01.10.1837-17.01.1913), посвятившего большую часть своей жизни Пензенской губернии. В 1858 г. он окончил Московский университет и служил в ведомстве Министерства внутренних дел, в 1860-1861 гг. состоял чиновником особых поручений при Московском генерал-губернаторе П. А. Тучкове. 22 марта 1861 г. был зачислен в штат Московского губернского по крестьянским делам присутствия на должность секретаря. 2 декабря 1865 г. вышел в отставку и поселился в Пензенской губернии, где за ним числилось 5678 десятин земли (в с. Кучук-Пор, д. Поперечное и Надеждинка Пензенского уезда4976, в с. Безруковка Н.Ломовского уезда 702). В 1875-1877 и 1885-1887 гг. занимал пост Пензенского уездного предводителя дворянства, с 7 января 1888 г. и до конца своей жизни — губернского предводителя. Высочайше ему было пожалован придворный чин и должность гофмейстера, в обязанность которого входило ведение придворным церемониалом и управление штатом придворных.

2 августа 1891 г. Пенза встречала наследника престола будущего императора Николая II. На вокзале Сызрано-Вяземской железной дороги Д. К. Гевлич приветствовал высокого гостя при выходе из вагона, вручил ему на роскошном серебряном блюде хлеб-соль и произнес небольшую речь:

«Пензенское дворянство имеет счастие радостно приветствовать Ваше Императорское Высочество при следовании через нашу губернию. Ей уже около полустолетия не выпадало отрадной доли встречать на своей земле августейших путешественников — со времени посещения Западной Сибири державным дедом Вашим, блаженной памяти государем императором Александром Николаевичем, когда он был еще наследником престола. Верноподданные Вашему Императорскому Величеству дворяне пензенские приносят с хлебом-солью глубоко-искреннее, сердечное пожелание, чтобы Господь помог Вам завершить успешно многотрудное странствование Ваше в восточные пределы необъятной Русской империи и чтобы Божественный промысел, недавно оградивший драгоценные дни Ваши от внезапной опасности, от которой мы и вся Россия содрогнулись в ужасе, и впредь осенял всегда своим покровом Ваш долгий и славный жизненный путь, на светлую радость нам и для грядущего счастия великого нашего Отечества».

28 июня 1904 г. Д. К. Гевличу во второй раз пришлось приветствовать в Пензе Николая II и вручать ему хлеб-соль.

В 1906 г. избран членом Государственного Совета. Д. К. Гевлич большое внимание уделял развитию образовательных учреждений Пензы, был почетным попечителем реального училища, членом общества вспомоществования нуждающимся ученикам 1-й мужской гимназии, товарищем председателя Российского общества Красного Креста. В подтверждении всех заслуг Д. К. Гевлича 8 июля 1899 г. ему присвоено звание почетного гражданина Пензы, в 1906 г.Н. Ломова.

Общественная деятельность Дмитрия Ксенофонтовича получила и общероссийское признание из уст председателя Совета министров, гофмейстера П. А. Столыпина, который писал ему в июне 1911 г.:

«Милостивый государь Дмитрий Ксенофонтович! Приветствую Ваше превосходительство с исполнившимся двадцатипятилетней службы Вашей в должности Пензенского губернского предводителя дворянства. Этот редкий в дворянской сословной жизни юбилей лучше всего знаменует собою, как высокое местное дворянство ценит Ваши заслуги и с каким постоянным доверием оно неизменно вручает Вам судьбу своих сословных интересов. Но слава Вашей общественной деятельности не ограничивается пределами Пензенской губ., заслуги Вашего Превосходительства были в равной мере оценены и Объединенным дворянством, которое, видя в лице Вашем истинного ревнителя дворянских нужд, избрало Вас одним из своих представителей в высшем законодательном учреждении. Поздравляя Вас еще раз с знаменательным для Вас днем 7-го июня, от всего сердца желаю Вам побольше сил и здоровья для дальнейшего служения в новой четверти века. Примите уважение в отличном моем уважении и совершенной преданности. Искренно почитающий Вас П.Столыпин».

Подобно Д. К. Гевличу Петру Аркадьевичу в должности саратовского губернатора (1903-1906) приходилось встречать на территории вверенной ему губернии российского императора. Подробности этих событий описаны в письме губернатора своей жене Ольге Борисовне. Николаю II дважды пришлось проезжать через Кузнецк: в 1891 и 1904 гг. В 1891 г. еще наследником он возвращался из путешествия по Дальнему Востоку, в 1904 г., будучи императором, ехал в Пензу в условиях войны, поэтому по пути Николай II посещал гарнизоны войск, расквартированных в Европейской России, напутствовал и благословлял войска на ратные подвиги. Первое письмо из Кузнецка Петр Аркадьевич отправил жене 24 июня 1904 г.:

«Через Сарат[овскую] губернию проезжает (хотя ночью) в Пензу и Самару дважды, 28 июня и 1-го июля Государь, и вместо Камышина придется ехать, торчать в Кузнецке 3 дня. Скучно».

На следующий день он писал жене:

«Олинька, сегодня вечером неожиданно выезжаю в Кузнецк и вернусь только вечером 2-го июля. Оказывается, 28-го Государь проедет через Кузнецк и там будет стоять 10 минут, принимать депутации дворянства, земства, города, крестьян. Мне надо сопровождать его эти несколько часов, которые он проведет в губернии, а затем ждать в Кузнецке его возвращения и сопровождать его в поезде целую ночь, которую он проедет через губернию из Пензы в Тамбов (задевает Сердобский уезд). Я выезжаю вперед, чтобы все устроить и, главное, организовать охрану, так как охраны войсками по линии не будет — Государь отменил».

26 июня Столыпин сообщает жене новые подробности:

«Вот я и в Кузнецке, дорогая моя голубка. Такие дела: целая ночь в вагоне, а потом до 4 часов дня, почти столько же езды, сколько до Москвы. Через Пензу ведь приходится ехать. В Пензу поезд опоздал, так что я не успел заехать к губернатору, а только говорил с ним по телефону по некоторым вопросам. Сначала приказано было ехать в поезде с Государем, потом это отменено за недостатком места и предоставлено встретить по своему усмотрению на одной из станций. Я, конечно, выбрал Кузнецк, где буду представлять Государю депутации. Тут в этом трудность громадная — все хотят попасть в депутацию. Даже дамы чуть ли не дерутся. А я всех пустить не могу. Я приказал выбрать депутацию от Думы, а они выбрали сами себя — всю Думу. Все, мол, хотим царя видеть, это раз в сто лет! Вокзал тесен, гадок. Надеюсь, что все пройдет хорошо. А потом мне тут 3 дня жить, ждать обратного проезда. Государь разрешил поднесение хлеба-соли, но не на серебряных блюдах, а деревянных нет; не успеют сделать и за деревянные готовы заплатить дороже, чем за серебряные. Тут на пути в Сибирь военное оживление громадное. Все войска, войска и войска».

Можно сказать, в последние часы перед встречей императора Столыпин писал:

«Бесценный ангел, Ты, конечно, не удивляешься, что пишу Тебе короткие письма, но тут из-за 10 минут остановки суета неописуемая. Все хотят видеть царя и осаждают меня. Хотя допускаются только депутации, но как отказывать людям, которые никогда Государя в жизни не увидят?

Тут город старообрядцев и патриотов, и они вне себя от радости, что на долю Кузнецка выпало счастье видеть царя. Железнодорожное начальство не хотело было допустить декорировать станцию, но она тут так грязна и неприветлива, что я приказал построить павильоны. Хотели депутации поставить в грязном багажном зале. Одно беда — это ежедневные дожди, которые могут все испортить. Сегодня воскресенье, был у обедни, бесконечно длинной. Обедать буду у предводителя — Страхов, вновь избранный, Ты его не знаешь. Послезавтра, после проезда, город мне дает обед. Я поставил условие, чтобы, ввиду войны, все было как можно скромнее. А вечером любительский спектакль здешнего драматического кружка. Дамы очень волнуются туалетами для представления. Думали, что нужно быть исключительно в белом, и очень рады были, когда я сказал, что можно вообще в светлых платьях. Дамы представляются как депутация Красного Креста».

Упоминаемый в письме Страхов Ипполит Иванович — титулярный советник состоял кузнецким уездным предводителем дворянства и почетным мировым судьей, депутатом от уездного дворянства в Саратовском дворянском депутатском собрании, гласным уездного земского собрания и старшиной Общественного собрания от Кузнецкого уезда. 28 июня Столыпин спешит сообщить жене иные новости:

«Дуду милая, только что проводил Государя и усталый пишу Тебе. Все обошлось прекрасно, но сколько для этих 10 минут тревог и приготовлений. Во-первых, управление железной дороги во всем, насколько могло, мешало мне: не хотели строить павильона и затем хотели запретить строить городу. Тут, по выражению П. Н. Давыдова [хвалынский уездный предводитель дворянства], я сказал крепкое слово и насильно велел строить павильон, который в течение дня вышел отличный. А железнодорожники даже метлы не хотели дать, чтобы подмести. Потом весь город хотел быть на вокзале, и меня осаждали с утра. Я выставил вдоль всего дебаркадера 400 человек школьников всех городских школ и девочек женской прогимназии. Дети были с флагами. Речи говорили Мельников, А. Д. Юматов (от земства), городской голова, но лучше всех сказал волостной старшина, которому я велел самому придумать слово и разрешил сказать, как он умеет. Он сказал: Прими, Ваше Величество, хлеб-соль от своих крестьян, не тужи, Царь-батюшка, мы все за Тебя. Я сделал несколько счастливых, особенно одну даму, m-me Билетову, которая много работает для Красного Креста и которую я особенно рекомендовал, так что Государь подал ей руку и долго расспрашивал и сказал, что доложит своей матушке о деятельности Кузнецкого Красного Креста. Также и с женою уездного предводителя он сказал несколько слов. Кажется, мысль поставить школьников имела успех, так как Государь, по моей просьбе, всех их обошел, разговаривал со многими учителями, сказал мне, что я отлично сделал, что разрешил им встретить его. Он среди крестьян узнал одного бывшего семеновца-конвойного, сказал, что помнит, что ходил с ним на съемку, но что он тогда был без бороды. Крестьяне в восторге. Вообще, кажется, все хорошо, и Государь, видимо, был доволен.

В поезде Котька Оболенский, который сказал мне, что пошлет телеграмму мне, если Государь разрешит мне не ждать его обратного проезда и ехать в Саратов. Тоже едет моряк Гейден. Иду сейчас обедать в клубный сад. Предводители все разъехались, и город опустел».

Столыпин остался в Саратове до второго приезда императора, когда Ольга Борисовна стала получать новые письма:

29 июня 1904 г.:

«Дорогой ангел, сейчас отстоял обедню, а затем пришла депутация от города — принесли громадный именинный пирог. Все еще восторг от проезда Государя не прошел. Народ стоял на несколько верст по пути и кричал «ура», а Государь у окна кланялся. Сегодня обед от города. Я просил самый скромный, но они просят разрешение [на] музыку, и я разрешил, так как будем пить за Царя. О том, что монархические чувства тут сильны, можешь судить по тому, что г-жа Билетова после рукопожатия Государя сейчас же надела перчатку, чтобы как можно дольше не мыть руки, а к жене предводителя подошел студент, прося поцеловать руку, которую пожал Государь. Если бы Государь проехал даже по Балашовскому уезду, он увидел бы, что народ в огромном большинстве царелюбив и самоотверженно предан.

Сегодня после городского обеда спектакль драматического кружка. Оживление и приподнятое настроение необычайное. Тут совсем другой климат, чем в Саратове: погода свежая, дожди, гораздо легче дышится, и я сплю. В Саратове ночью душно, и не спится».

30 июня 1904 г.:

«Дудуся моя ненаглядная, должен Тебе признаться, что Кузнецк — j’en ai assez [здесь: мне надоел], несмотря на радушие и приветливость жителей. Посидишь тут целую неделю, потеря времени для того, чтобы при обратном проезде простоять на пустой платформе в парадной форме 10 минут и никого не видеть, т. к. Государь будет уже, наверное, отдыхать, это тяжко. …Тут не успеваю заниматься, все просят осматривать разные учреждения, кое-что надо кстати и поревизовать – так день и проходит. Вчера в мою честь обед (36 человек), потом спектакль. Ложу мою украсили коврами, и перед спектаклем играли гимн и шумно требовали три раза повторения.

Любители играют недурно, только драма уж больно страшная. Со мною в ложе сидели предводитель и предводительша. Она [—] рожденная Иконникова-Галицкая. Ты отца видела у нас на земском обеде. Надоело мне также ежедневное шампанское. Два дня меня кормил предводитель, сегодня хочу их пригласить в клуб в саду, а то неловко все на шермака.
…Сейчас иду смотреть вольно-пожарную команду, потом винный склад, тюрьму, потом полицейское правление, потом 2 визита, потом обедать, а затем вечер надеюсь спокойно просидеть за всеподданнейшим отчетом. Завтра в 9 ч
[ас]. проезжает Государь, а вслед за ним часов в 12 ночи и я надеюсь выехать, а в пятницу вечером буду, наконец, дома.

1 июля 1904 г:

«Милая дутя, сегодня вечером провожу Царя и час спустя уезжаю, хотя поезда не сходятся и где-то в Пензе, или Ртищево придется сидеть 12 часов, но надеюсь, что какой-нибудь локомотив довезет сегодня письма от Тебя, Мати и длиннейшее на 8 больших листах от Олсуфьева. Я Тебе перешлю – интересно. …Сегодня был на открытии гор[одского] банка с длиннейшим молебном. Теперь буду обедать с couple* Страхов а затем на вокзал пильновать» (пиль – охотничье междометие, приказание собаке броситься на дичь).

В письме от 2 июля Петр Аркадьевич признавался, что недельное скучание в Кузнецке стоила встрече с императором.

«Дутик мой Олинька, сегодня вернулся из Кузнецка и нашел три вкуснейших Твоих письма. Приехал я на несколько часов раньше, чем думал, так как в Кузнецке неожиданно мне было приказано сесть в царский поезд, так как Государю угодно меня принять. Эффект на станции был полный, а Бреверн и Казимир, которых я взял с собою, были в упоении. Казимир всю ночь бродил по поезду, а Бреверн похудел от счастья. C’est une amabilit?, de КотяОболенский, qui a arrang? cette affaire avec l’Empereur. L’Empereur lui a dit, que’ il etait tr?s content de me voiturer et de me revoir. [Было очень любезно со стороны Коти Оболенского устроить дело с императором. Император сказал ему, что был бы очень рад подвезти меня и вновь увидеться со мною.]

Он меня принял одного в своем кабинете, и я никогда не видел его таким разговорчивым. Он меня обворожил своею ласкою. Расспрашивал про крестьян, про земельный вопрос, про трудность управления. Обращался ко мне, например, так: «Ответьте мне, Столыпин, совершенно откровенно». Поездкою своею он очень доволен и сказал: «Когда видишь народ и эту мощь, то чувствуешь силу России». Но всего в письме и не напишешь. В заключение Государь мне сказал: «Вы помните, когда я Вас отправлял в Саратовскую губернию, то сказал Вам, что даю Вам эту губернию «поправить», а теперь говорю — продолжайте действовать так же твердо, разумно и спокойно, как до сего времени». Затем совершенно серьезно он обещал мне приехать в Саратовскую губернию и в Балашовский уезд. Он отлично помнил, что старшина сказал ему — «Не тужи, Царь-батюшка». Вообще эта аудиенция мне будет настолько же памятна, насколько была неожиданна. На всех станциях, где были встречные эшелоны, идущие на войну, Государь даже поздно вечером выходил и говорил с солдатами. В Кузнецке настолько же ко мне теплы, насколько холодны в Саратове. Я должен был сняться с дамами Красного Креста, а предводительша поднесла мне маленький золотой жетон в память памятных дней. Был для меня и букет, но когда узнали, что я еду с Царем, то просили отдать Царю. Я через гр[афа] Гейдена водворил букет в салон Царя и послал об этом телеграмму в Кузнецк. Я уверен, что телеграмма эта будет в рамке». И последний штрих – в письме от 6 июля: «Я посылаю Тебе по почте мой большой портрет, поднесенный мне фотографом. Так как он не принял денег, то пришлось заказать еще 3. Вложил в ящик еще группу кузнецких дам Красного Креста со мною и всех кузнецких деятелей, чествовавших меня обедом».

Как и каждый губернатор, Столыпин регулярно объезжал свои владения, в том числе Сердобский и Петровский уезды, почти полностью вошедшие в границы Пензенской области. Свои объезды губернии он описывал Ольге Борисовне.

4 июля 1905 г. Столыпин сообщал ей:

«Послезавтра уезжаю в Сердоб[ский] и Петровский уезды до 12-го июля. Ты опять будешь без писем, дорогая. Еду в Беково, Хованщину (врач Беклемишев), Куракино (кн[язь] Куракин), Трескино (Похвиснев и Дурново тов[арищ] м[инист]ра), потом к Васильчикову, Андр[ею] Дубенскому. Везде хочу лично воздействовать на крестьян».

Владимир Борисович Похвиснев — коллежский асессор, земский начальник участка в Сердобском уезде, член административного присутствия земского уездного съезда. Петр Николаевич Дурново (1845-1915) — тогда товарищ министра, а в 1905-1906 гг. — министр внутренних дел в правительстве Витте. Кстати, в апреле 1906 г. его сменит на этом посту именно Столыпин. Скорее всего, летом 1904-го в Трескино будущим министрам встретиться удалось — Дурново с семьей на лето приезжал сюда.

8 июля Столыпин пишет жене письмо — из Сердобска:

«Дорогая, пишу из вагона на стоянке. Вчера весь день ездил на лошадях. Утром приехал в Беково, где меня встретил В. Н. Ознобишин со всеми земскими начальниками и слепой Гагарин, звавший к себе с бесконечными историями (конечно, не мог изменить маршрут).

Был в Хованщине и заехал к врачу Беклемишеву, который оказался премилым и любезным человеком. Его, бедного, 7 раз поджигали, и, надеюсь, что после моих разговоров с мужиками его оставят в покое. Он все говорит про Тебя, что он с тобою танцевал. Оттуда через погорелые усадьбы поехал к Мономахову, у которого вторично обедал – там громадная семья, сестры с детьми, внуки и проч[ее].
Ночевал у старика кн[язя] Куракина. У него дворец копия Гатчинского, построен при Екатерине. Картинная галерея, редкости, прямо музей, все сохранилось замечательно. Он прежде сильно пил, женился пьяный на матери M-me Похвисневой, но теперь уже несколько лет не пьет, образованный, остроумный и изысканно вежливый и приятный. Это брат ст[атс]-дамы Нарышкиной. Сегодня утром после разговоров со сходом (его тоже все жгут и в земского начальника Бернова даже стреляли) приехал сюда и еду в Трескино, где имения Дурново, Акимовых, Похвиснева, а оттуда на лошадях к Васильчикову ночевать. Мое впечатление тут лучше, чем ожидал — думаю, что здесь крупных беспорядков не будет и, даст Бог, все обойдется хорошо».

Николай Владимирович Мономахов — поручик в отставке, непременный член Саратовского губернского присутствия, гласный губернского земского собрания от Сердобского уезда. «Старик князь Куракин»Федор Алексеевич (1842-1914); «Брокгауз» сообщает о нем:

«Член саратовской ученой архивной комиссии, издал под редакцией М. И. Семевского и В. Н. Смольянинова "Архив князя Ф.А. Куракина" (тома 1-5, СПб. и Саратов, 1890-1894), куда вошли бумаги Бориса Ивановича и Александра Борисовича Куракиных, представляющие большой интерес для истории XVIII и XIX веков».

Его сестра — Елизавета Алексеевна Нарышкина (1848-1928), гофмейстерина Высочайшего Двора, статс-дама. Помещиком Трескина был и Михаил Григорьевич Акимов (1847-1914), министр юстиции в 1905-1906 гг., председатель государственного совета в 1907-1914 гг. Упоминаемый в письме Васильчиков, у которого ночевал Столыпин, Павел Александрович (1865-1941) — любитель старины, обладатель уникальной историко-художественной коллекции. Жена — пензенская художница Инна Сергеевна де Бове (1875-1917). Имение Васильчиковых было в Андреевке Кондольского райорна.
Последнее письмо Столыпина из этой поездки было написано 12 июля в Сердобске.

«2 последних дня делал по 100 верст и не было времени и возможности писать. Третьего дня ночевал у Дубенского. Тебе кланяются его сумасшедшая сестра Саня и старушка Богдановская. Вчера обедал у Кропотова и затем ездил с ним два дня. Ночевал у Ознобишина- красивый старинный дом. Меня огорчает поведение здешнего земства — собрали крестьян на экономический совет и говорили против губернатора, земских начальников, священников, решили, что надо всю землю землевладельцев поделить и уничтожить войско. Это постановление они отпечатали и рассылают по уезду.

Я по телеграфу выписал Микулина и Паперацева сюда и потребовал начатия дела, хотя бы пришлось арестовать всю управу. Будет всероссийский скандал. А 15-го июля губернское собрание и, вероятно, новые скандалы. Тут мужики террориз[иро]ваны шайками мужиков, жгущих, безобразничающих и грозящих всем. Пришел полк казаков — без них не сохранили бы порядка. У помещиков паника, но крестьяне в общем еще царелюбивы».

Все вышеприведенные фрагменты, по большому счету, касаются только личных и внутригубернских дел Петра Аркадьевича.

Несколько телеграмм П. А. Столыпина иллюстрируют революционные события 1905 г. В телеграмме министру внутренних дел Александру Булыгину от 16 октября 1905 г. написано:

«Сегодня вечером прибыли из Пензы два батальона, завтра у меня достаточно силы, чтобы дать охрану всем фабрикам и заводам, желающим начать работу».

В телеграмме Столыпина генералу Дмитрию Трепову от 24 октября сообщается:

«[В] городе [Саратове] сегодня порядок не нарушался. Из Пензы батальон прибудет только завтра, такое непоправимое замедление лишило меня возможности принять [в] уездах предупредительные меры и сегодня сожжено и разграблено еще несколько имений, людей не убивают; использовал всевозможные наличные силы, чтобы отстоять несколько крупных опасных центров, дабы не создать новых очагов; разгромы начинаются еще в трех уездах — Балашовском, Сердобском, Петровском; направляются все силы, [чтобы] локализовать распространение…».

Телеграмма от 28 октября в Главный штаб гласит:

«В Петровском у[езде] вспыхнуло движение, охватившее ранее с особою силою уезды Саратовский, Аткарский, Сердобский и Балашовский. Вчера ночью сожжены, разгромлены хутора: Аплечеева, Огарева; банды грозят имениям герцога Лейхтенбергского, Ермолаева, Кожина. Войска Петровского у[езда] всего одна полусотня, одна рота. Завтра ночью рассчитываю на прибытие туда сотни из Самары. Самое опасное положение [на] границе Балашовского и Сердобского уездов, где грабят, громят целый ряд имений, жгут мосты, громят железные дороги».

В тот же день Петр Аркадьевич признается в письме к жене:

«Дела идут плохо. Сплошной мятеж в пяти уездах. Почти ни одной уцелевшей усадьбы. Поезда переполнены бегущими, почти раздетыми помещиками. На такое громадное пространство губернии войск мало и они прибывают медленно. Пугачевщина! В городе все спокойно, я теперь безопаснее, чем когда-либо, т. к. чувствую, что на мне все держится и что, если меня тронут, возобновится удвоенный погром. В уезд выеду, конечно, только с войсками, – теперь иначе нет смысла. До чего мы дошли. Убытки – десятки миллионов. Сгорели Зубриловка, Хованщина и масса исторических усадеб».

К декабрю 1905 г. крестьянское движение охватило 710 селений смежной с Саратовской — Пензенской губернии. 4 ноября 1905 г. император Николай II высочайше приказ распространить деятельность командированного в Саратов по просьбе П. А. Столыпина для «для расследования возникших… беспорядков и для принятия, от имени Государя Императора, немедленно мер для прекращения таковых» генерал-адъютанта и генерал-лейтенанта Виктора Викторовича Сахарова (20.07.1848 — 22.11.1905), служившего с 1898 г. начальником Главного штаба, а в 1904-1905 гг. — военным министром, на Пензенскую губернию. Он был провозглашен главноначальствующим всеми войсками, дислоцированными в Пензенской губернии. На тот момент в Пензе и уездах губернии были размещены казаки и части 78-й пехотной дивизии, в т. ч. в Мокшане 1 рота указанной дивизии. Но В. В. Сахарову не удалось в полной мере реализовать свои возможности по наведению правопорядка в Пензенской губернии: 22 ноября 1905 г. он был убит в резиденции саратовского губернатора П. А. Столыпина эсеркой А. А. Биценко.

На место В. В. Сахарова был назначен генерал от кавалерии, генерал-адъютант Константин Клавдиевич Максимович (14.05.1849 — после 1917), служивший Варшавским генерал-губернатором и командующим Варшавским военным округом. В Пензу он приехал из Саратова 31 декабря 1905 г. Жестокими репрессированными мерами Столыпин устанавливал правопорядок в Саратовской губернии. Народный артист РСФСР Петр Яковлевич Судаков, будучи очевидцем столыпинских погромов в Нижней Елюзани, пишет:

«От попадания снарядов татарские хижины разлетались в щепки, казаки жестоко пороли мужчин, от ударов нагайкой кровь свистела по потолкам низеньких хат».

С Пензенским краем тесно связан брат Петра Аркадьевича — Александр Аркадьевич Столыпин, который годами жил в родовом гнезде дипломатов УстиновыхГрабове Пензенского уезда. Родоначальником дипломатической династии был Михаил Михайлович Устинов (1800 — 24.06.1871) — тайный советник (1850), с 1843 г. – непременный член совета Министерства иностранных дел. Он считался поступившим на службу с 1803 г., так как, имея 3 года от рождения, был записан на службу в канцелярию Государственного казначейства. В 1806 г. ему присвоили чин сенатского регистратора, в 1812 г. — коллежского секретаря, в 1815 г. — титулярного советника. Первым из своего рода он в 1818 г. окончил Московский университет, а в 1819 г. поступил юнкером в кавалергардский полк, в 1820 г. произведен в корнеты, 3 января 1823 г. по болезни уволен в отставку. Но 23 апреля 1823 г. возобновил свою службу в Коллегии Иностранных дел, а в 1829 г. отправили вторым дипломатическим чиновником к графу Ивану Федоровичу Паскевичу — генерал-адъютанту и генерал-фельдмаршалу, сражавшемуся на русско-турецкой войне. В 1830 г. Михаил Михайлович покидает Россию и направляется в Константинополь вторым советником русского посольства, 6 декабря 1832 г. его назначают вице-директором Азиатского департамента, а 6 декабря 1833 г. по случаю продолжавшейся болезни отправляют в отставку. В 1839 г. ему присваивают чин действительного статского советника, а в 1843 г. назначают непременным членом министерства иностранных дел. В 1846-1847 гг. он вновь в Константинополе на правах управляющего русской миссией, в 1850 г. Михаила Михайловича переводят на должность директора Хозяйственного департамента МИД с производством в чин тайного советника. Перед окончательной отставкой ему в 1856 г. пожаловали орден св. Владимира 2-й ст., а в 1863 г.орден Белого Орла. Ранее он был награжден орденами Св. Анны 1-й ст. с короной, Св. Станислава 1-й ст. и персидским орденом Льва и Солнца. В 1857 г. Михаил Михайлович представил министру иностранных дел Александру Михайловичу Горчакову записку по Восточному вопросу, в которой мотивированно и настойчиво высказал, что основанием русской политики на Востоке должен служить национальный принцип. Россия, не опасаясь полного разложения Турции — рано или поздно неизбежного, — должна содействовать освобождению христианских народностей Турции, предоставляя им самостоятельность политическое бытие под власть собственных государей.

Его поместья в Пензенской губернии: Пензенский уездГрабово, Михайловка, Мокшанский уезда Архангельское, Еланка — в 1841 г. 260 д.м.п. и 269 д.ж.п.; в 1857 г. 294 д.м.п., 4443 десятин. В 1857 г. 565 д.м.п., 5645 десятин земли. В своем главном имении — Грабове, где были созданы винокуренный и конский завода, он стал строить роскошный усадебный дом в виде западноевропейского замка. Усадьба в селе Грабово Пензенской области является выдающимся архитектурным комплексом и отражает основные направления эпохи возобновления усадебного строительства в России. Село Грабово было основано дворянами Крабовыми (в названии села осталась их искаженная фамилия). Крабовы получили здесь земли в 1678 г. за службу на Пензенской оборонительной линии. Для строительства грандиозного сооружения Устинов пригласил французских архитекторов, а за основу проекта взял копию фрагмента Зимнего дворца. Говорят, за такую вольность и дерзость императрица наказала помещика Устинова. После революции барский дом стал собственностью государства. Здесь размещались и колония, и детский дом, и дом престарелых. А в 1971 году открыли психоневрологический интернат. За все время советской власти здесь не было ремонта, и к концу XX века жить здесь стало опасно. Правительство Пензенской области и Законодательное Собрание приняли решение о реставрации здания. Восстановительные работы заняли 2.5 года. В 2003 году реставрация дворца была завершена. Строители использовали старые фотографии, часто обращались к архитекторам, в областной архив. И сохранили всё, что можно было сохранить. Балясины, как и основание перил помнят Устинова, им 128 лет. А вот верхняя часть перил не сохранилась, её пришлось доделывать. Но строители постарались и подобрали дерево так, что разновозрастные детали не только выглядят, но даже звучат одинаково. Теперь восстановлена даже лепнина фамильного герба Устиновых. Его можно видеть в зале, где хозяева устраивали балы и светские приемы. И люстра так же светила ещё при Устиновых. Правда, её пришлось модернизировать. Раньше в люстре были свечи, сейчас зал освещают электрические лампочки. Сохранили строители и металлическую винтовую лестницу. Она — предмет особой гордости. Это единственное в этом здании, что не пришлось ремонтировать. В настоящее время эта лестница используется как запасной пожарный выход. Усадьба обрела первородные черты своего первозданного облика. Михаил Михайлович был женат на фрейлине Софье Александровне Полянской — дочери тайного советника.

П. А. Столыпин мог знать о династии Устиновых от своего отца Аркадия Дмитриевича, который приходился двоюродным братом Николаю Аркадьевичу Столыпину (27.06.1814-01.02.1884), прошедшему путь от поверенного в делах до чрезвычайного и полномочного министра. Он родился в родовой вотчине Столыпиных — с. Столыпино Городищенского уезда, где венчались и его родители: обер-прокурор Аркадий Алексеевич Столыпин (15.12.1778-07.05.1825) с дочерью адмирала Верой Николаевной Мордвиновой (1790-1834), на котором присутствовал и бывший морской министр России Николай Семенович Мордвинов (1754-1845). Восприемниками Николая Аркадьевича при его крещении были Николай Семенович Мордвинов и его другая дочь Надежда Николаевна. Село Столыпино (с крепостными, землей, двумя винокуренными заводами) по наследству перешло сыну Николая Аркадьевича — Николаю Николаевичу (22.12.1860-1919?), женатому на дочери генерал-лейтенанта Ивана Андреевича Арапова (1844-1913) и Александры Петровны (1845-1919) — Елизавете Ивановне Араповой (1867 - ? ). Она приходилась внучкой Наталье Николаевне Пушкиной-Ланской. Видя это родство и зная авторитетное окружение Столыпиных можно предположить их участие в карьерном росте Николая Аркадьевича.

В 1835 г. Н. А. Столыпин окончил действительным студентом Императорский Московский университет и был зачислен в штат канцелярии Министерства финансов и пожалован в звании камер-юнкера. В июле 1843 г. Николай Аркадьевич переходит в Министерство иностранных дел, а в 1845 г. определен в Российскую Миссию в Риме, где получает чин коллежского асессора. В 1847 г. назначен старшим секретарем Российской Миссии в Карлсруэ, в 1850 г. переведен старшим секретарем в Миссию во Франкфурте-на-Майне. 13 февраля 1854 г. он получает звание дипломатического агента и назначается поверенным в делах Карлсруэ. В 1857 г. пожалован придворным званием камергера. В 1865 г. назначается чрезвычайным и полномочным министром при Виртембергском Дворе. Для 40-летнего мужчины это было высоким достижением, подкрепленным чином действительного статского советника. В 1866 г. Н. А. Столыпин получает чин тайного советника, а в 1871 г. новое назначение — Чрезвычайного и Полномочного министра при дворе короля Нидерландского. Николай Аркадьевич за весь срок своей дипломатической службу был усеян многими российскими и зарубежными орденами: Св. Анны 3-й ст. (1849), Св. Анны 2-й ст. (1852), бронзовая медаль в память о Крымской войне 1853-1856 гг. на Владимирской ленте, Св. Владимира 3-й ст. (1861), Св. Станислава 1-й ст. (1863), Св. Анны 1-й ст. (1864), Св. Владимира 2-й ст. (1871).

Н. А. Столыпин доводился М. Ю. Лермонтову двоюродным дядей. В трагические дни февраля 1837 г., когда Петербург прощался с Пушкиным, на квартиру к Лермонтову приехал Николай Аркадьевич Столыпин и высказал свое мнение относительно ответственности Дантеса. Столыпин говорил, что иностранцам нет дела до поэзии Пушкина, что дипломаты свободны от влияния закона и не подлежат суду. Лермонтов назвал Столыпина «антиподом Пушкина» и под влиянием спора с ним написал заключительные строки стихотворения «На смерть поэта»:

«А вы, надменные потомки,
Известной подлостью прославленных отцов,
Пятою рабскою поправшие обломки
Игрою счастья обиженных родов.

Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — все молчи»

Николай Аркадьевич был увлечен Натальей Николаевной Пушкиной-Ланской в период ее вдовства, но сознание того, что ее четверо детей были бы препятствием для его дипломатической карьеры, расстался с ней. Но он не мог предположить, что его сын Николай Николаевич женится на внучке Н. Н. Пушкиной-Ланской Елизавете Ивановне Араповой.

Дипломатической стезей отца Михаила Михайловича пошел и его сын Александр Михайлович Устинов (16.07.1843-10.02.1912, Грабово) — действительный статский советник, камер-юнкер Двора ЕИВ. В 1863 г. он окончил юридический факультет С.Петербургского университета. С 1863 по 1871 гг. находился на дипломатической службе: с 1868 г. состоял секретарем русской миссии в Брюсселе. По окончании службы переехал в Грабово, где «отдавал свои силы на службу Отечеству и, между прочим, был предводителем дворянства по Городищенскому уезду… Он обратил внимание на свое хозяйство и всегда стремился к тому, чтобы поставить его на самых рациональных началах, при руководстве последнего слова науки». Александр Михайлович был крупнейшим в Пензенской губернии землевладельцем: в Мокшанском уезде (Пыркино, Бибиково, Липовка) в 1902 г. числилось 57867 дес. + тонкорунное овцеводство, причем имения в Пыркине и Липовке в 1899 г. имели статус выдающихся хозяйств России; Городищенском (Засурская дача) — 6522 дес., + винокуренный завод в Адамовке, Пензенском (Грабово, Михайловка) — 2569 дес., + винокуренный и конский заводы в Грабове, 2 дегтярных завода, 3 мельницы, рыбная ловля, лесное хозяйство. В 1893 г. на выставке общества сельского хозяйства Юго-Восточной России Устинову присуждена большая золотая медаль за лошадь рабочего типа «Любимец» и верховую «Фита», ему же присуждена малая серебряная медаль за рабочую лошадь «Боевой» и «Грузная». В области овцеводства присуждена бронзовая медаль за матку группы суконных мериносов. В области лесоразведения Устино удостоен малой золотой медали за сеянцы и саженцы хвойных пород для искусственных лесоразведений и распространения древесной культуры. С 1871 г. — почетный мировой судья Мокшанского уезда. С 31.05.1881 по 7.07.1883 гг. был Городищенским уездным предводителем дворянства. Александр Михайлович избран почетным членом Пензенского Бегового общества, в пользу которого сделал большой взнос. Награжден орденами Леопольда (Бельгия, 1871) и офицерского креста (Португалия). А. М. Устинов был женат на Наталье Николаевне Мессинг († 1916), а ее сестра Ольга Николаевна Мессинг († 1953 в Берне) приходилась женой родному брату Петра Аркадьевича — Александру Аркадьевичу Столыпину (30.12.1863-23.11.1925) — политику, литератору, журналисту, поэту, выпускнику филологического факультета Петербургского университета. В 1882 г. напечатал в «Вестнике Европы» несколько стихотворений, в 1899 г. — в «Русском Вестнике» поэму «Сандэлло» и ряд лирических стихотворений. На какое-то время А. А. Столыпин посвятил себя созданному им добровольному обществу «Русское зерно», посвятившему внедрению в крестьянской среде прогрессивных методов ведения сельскохозяйственного производства. Сельские хозяева, добившиеся наилучших результатов, получали премии в размере 1000 рублей. В 1902 г. покинул деревню, где занимался сельским хозяйством, и начал сотрудничать в «С.-Петербургских Ведомостях», затем редактировал эту газету. По требованию Плеве был отстранен от редактирования «С.-Петербургских Ведомостей» за «вредное направление». В связи с этим Петр Аркадьевич писал Ольге Борисовне из Кузнецка 2 июля 1904 г.:

«Вечером пил чай с Гейденом и Котькою. Неприятно только разговор Коти про Сашу. У него, видимо, нелады с Ухтомским, да и Плеве, кажется, потребовал его ухода. Кажется, он накануне отставки и будто бы хочет перейти в «Новое время». Все это грустно, скоро его увижу».

С 1904 г. — постоянный сотрудник «Нового Времени» и один из главных деятелей «Союза 17 октября». Состоял гласным Петербургской городской думы и членом ЦК «Союза 17 октября». Дипломат, публицист, поэт и переводчик князь Эспер Эсперович Ухтомский был издателем «Санкт-Петербургских ведомостей» и прославился своей «востокофильской» позицией в печати, чему противился А. А.Столыпин. Но Александра Аркадьевича окончательно выдавил из «Ведомостей» министр внутренних дел Вячеслав Константинович Плеве, убитый революционерами, как и его предшественник Дмитрий Сергеевич Сипягин — помещик с. Чаадаевка Городищенского уезда, хорошо знавший Петра Аркадьевича Столыпина. В 1914 г. в журнале «Столицы и усадьба» была напечатана статья Александра Аркадьевича «Середниково», где сыновья Аркадия Дмитриевича и Натальи Михайловны урожденной Горчаковой Петр и Александр провели детские годы (до 1869 г.). «Середниково» в 1825 г. купил генерал-майор Дмитрий Алексеевич Столыпин — дед Петра Аркадьевича и Александра Аркадьевича. Сын последнего Аркадий (1894-1990), живший вместе с отцом в Пензенской губернии, был назван в честь своего деда. Обладая столь именитой фамилией, Аркадий Александрович окончил в 1915 г. Пажеский корпус, служил в Кавказской кавалерийской дивизии, после революции вступил в Белое движение и завершил свою жизнь в Швейцарии. Его перу принадлежит рассказ «Записки драгунского офицера».

Пензенский губернатор в 1907-1910 гг., действительный статский советник Иван Францевич Кошко (1859-1927) в своих воспоминаниях пишет, что брат Петра Аркадьевича

«А. А. Столыпин, известный сотрудник «Нового времени», два или три года провел с своей семьей в имении Грабовка Н. Н. Устиновой в Пензенском уезде… Он мало был похож на своего брата, хотя обладал такой-же высокой фигурой, держался очень скромно и, мне показалось, был застенчив».

В один из летних дней «после парадного обеда Н. Н. Устинова сделала сюрприз своим гостям. А. А. Столыпин написал небольшую пьесу на тему дня «Гимназисты-анархисты». Он назвал эту шутку «вздором в 3 действиях», и она была разыграна местной молодежью на специально для этого устроенной сцене. Содержание было очень забавно и любители разыграли ее довольно недурно. Режиссировал сам Александр Аркадьевич». Помимо этого представления А. А. Столыпин, увлеченный певческим и драматургическим искусством, устраивал и другие театральные и хоровые действа, в которые привлекал крестьянских детей, обучавшихся в местной школе.

Представляют интерес следующие слова Петра Аркадьевича, обращенные к жене:

«Сегодня приехал Нессельроде, просит ночевать у него в Царевщине во время ревизии».

Граф Анатолий Дмитриевич Нессельроде (1850-1924) — помещик сел Успенское и Поляновка Пензенского уезда — приходился внуком государственному канцлеру Карлу Васильевичу Нессельроде, владевшему богатым поместьем в Кузнецком уезде.

И. Ф. Кошко в своей книге «Воспоминания губернатора (1905-1914» (1916) с восторгом пишет о П. А. Столыпине:

«Пенза особенно гордилась П.А.Столыпиным, так как он был наш помещик. В Инсарском уезде у него было имение, полученное, кажется, от его бабушки. Хотя он ни разу за время моего губернаторства не приезжал в свое имение, но мне самому несколько раз приходилось от него слышать, что он особенно близко принимает к сердцу интересы Пензенской губернии. А что он к нам не приезжал, это все находили естественным, зная, как он поглощен государственными делами.

Н. Н. Устинова принадлежала к тем мужественным женщинам, которые пережили у себя в деревне все ужасы революции. Муж ее А. М. Устинов почти все время проводил за границей, куда увез лечиться своего тяжко больного племянника. Устиновы обладали очень большими средствами, и Наталья Николаевна значительную часть своей жизни провела за границей. Но последние годы она безвыездно жила в Грабовке, отлучаясь по делам на короткое время в Петербург или Москву. У нее был свой конский завод и беговая конюшня, и чаще всего, кажется, ее выезды совпадали с бегами.

Н. Н. Устинова была уже не молодая дама, величественной наружности. Следы ее прежней красоты сохранились до сих пор. Я несколько раз у нее бывал и всегда чувствовал себя в ее доме как-то особенно хорошо. Наталья Николаевна, женщина большого ума, была чрезвычайно интересной собеседницей и держала себя просто и приветливо.

Грабовский дом и обширный, доходящий до реки Суры парк, прекрасно содержанный, были одно великолепие. Дом был новый, очень красивый с внешнего фасада и богато обставлен изнутри.

У нее же я раза два встречал А. А. Столыпина. Он мало был похож на своего брата, хотя обладал такой же высокой фигурой, держался очень скромно и, мне показалось, был застенчив. Впрочем наши встречи были так мимолетны, что осталось от них лишь беглое впечатление».

10 июля 1904 г., осматривая подвластные ему территории, П. А. Столыпин добрался до с. Крутец (Колышлейского района), о чем он сообщал жене:

«Наконец сегодня приятный ночлег под гостеприимным кровом Саши (брата – А.Т.). Он тут один, жена его в Грабовке и они, кажется, хотят кататься по Волге. У них очень удобный дом, но все как-то не докончено и запущено. Видимо, они не любят своего гнезда, раз предпочитают жить по чужим Грабовкам. Саша перешел в «Русь» на то же жалованье 12 т. руб. Ухтомский видимо хочет прикрыть свою газету и ликвидирует. Старик Суворин предлагал Саше еще более выгодные условия, но он не хочет идти в «Новое время». Он очень доволен, что попал в «Русь» и не потерял жалования, но очень изнервничался и не спит, поэтому и едет по Волге».

11 июля 1904 г. П. А. Столыпин писал из Царевщины:

«Ждали Сашу с Ольгой, которая сегодня приехала из Грабовки в Крутец, но они не приехали, так как Ольга не могла ехать от усталости».

Судьба брата очень тревожила Петра Аркадьевича, но не имел возможности изменить его судьбу.

Петр Аркадьевич Столыпин последний раз побывал в Пензе в августе 1910 г., чтобы проверить пропускные возможности Пензы по переброске переселенцев на юг и восток страны. Он в частности, осмотрел так называемый «столыпинский стык», который соединял вокзал Рязано-Уральской железной дороги (южное направление) с разъездом 40 км (восточное направление, ныне ст. Пенза-II). Эта ветка, шедшая строго с юга на север, в районе слияния рек Суры и Пензы, плавно поворачивала на восток, была построена по задумке Петра Аркадьевича. С особым вниманием Петр Аркадьевич осмотрел на разъезде 40 км. бараки для больных переселенцев, которых снимали с поездов и размещали в этих бараках. В других бараках размещались переселенцы, число которых превышало вместимость поездов. Увиденным П. А. Столыпин остался доволен.

Из некогда многочисленных Столыпиных — пензенских помещиков к началу ХХ в. в Пензенской губернии оставались:

1. Столыпин Николай Николаевич (22.12.1860–1918/19?..) – действительный статский советник, камергер, советник Министерства Иностранных Дела, дипломат. Вышел в отставку в 1916 г. Отец Николай Аркадьевич Столыпин (1814-1884). Жена Елизавета (Лили) Ивановна Арапова (1867–?...) — дочь пензенского помещика, генерал-лейтенанта Ивана Андреевича Арапова. Их сын Иван (09.11.1895–?...) окончил юридический факультет Петроградского университета, работал на стекольном заводе в Малых Вишерах и был последним в СССР из рода Столыпиных.

В собственности Н. Н. Столыпина были поместья в Столыпине и Усовке Городищенского уезда, которые в 1902 г. составляли 8290 десятин. В 1889 г. здесь действовали водяная мельница, винокуренный завод, было развито овцеводство. В с. Пушкино Инсарского уезда он владел 7332 десятинами.

2. Камер-юнкер Алексей Афанасьевич Столыпин (28.12.1832 — 23.09.1908) — в с. Тарханы Чембарского уезда было 3561 десятины. Был гвардейским офицером. Лишился рассудка и совершил убийство. Из-за болезни постоянно жил в Швейцарии.

3. Камер-юнкер Николай Алексеевич Столыпин (08.10.1843 — 04.11.1898) — служил по Отделению богоугодных заведений. В Кочетовке и Павловке Городищенского уезда за ним записано 1989 десятин, в с. Смагино Пензенского уезда545 десятин Отец Алексей Григорьевич Столыпин (1805 — 21.08.1847) — полковник лейб-гвардии гусарского полка — идет от Григория Даниловича (11.08.1773 — 20.11.1829) — пензенского губернского предводителя дворянства. 

4. Петр Аркадьевич Столыпин — гофмейстер, в с. Инсарское-Акшино Инсарского уезда имел 950 десятин.

А. В. Тюстин